Чекисты

Затягивать дело смысла не было. Все шло к приговору. Но у меня не выходили из головы угрозы Акима, что какие-то русские люди все взорвут, в том числе «Дизель». Почему именно «Дизель»? Просто так он на язык прыгнул или этот вражина правда знает нечто? А кулак молчит. Можно применить к нему активные методы допроса, но я уверен – он больше ничего не скажет, хоть живьем жги. Есть такая категория упрямцев. А ведь что-то знает, это факт.

Тогда я принялся выспрашивать о людях из Сибири и с Урала, которые взорвут «Дизель», у Нестора Иванова. Тот находился в полном контакте и готов был выложить все, что знал.

С его слов, когда они бежали из Иркутской области, то примкнули к местной шайке. Варнакам нужна была теплая компания для нападения на золотой прииск.

– После нас туда еще двое прибились, – рассказывал Нестор. – Из благородных. Из культурных, значит. С Урала, говорят. Больше молчали и только косились на всех свысока. Это у них в крови – барский гонор дерюгой не скроешь. Как-то разговорились мы. Один спьяну хвастался: «Мы не сами по себе. За нами сила великая. Она объединяется, чтобы большевикам большое сражение дать да и убить их всех. А для начала взорвем «Пролетарский дизель». И «Вагоностроительный» под Сталинградом». Поспешайте, говорит, домой. А то увидите не завод, а пепелище… А как мы золото с прииска забрали и все разбегаться решили, тот ваше благородие подбивал нас с ним идти. Мол, и дело найдется, и платят хорошо. Но Аким в ответ: «Домой надо. Счет у нас к колхозам». А тот ему: «Что ж, дело правильное. Только не жалейте никого. Тогда и нам работы меньше будет. А то слишком многих вешать придется»…

Звоночек тревожный. И что делать?

Все эти кулацкие и прочие дела сильно выбили из рабочей колеи. Трясти надо «Дизель». Как грушу…

Часть вторая. Террористы

Глава 1

Поднимаясь из внутренней тюрьмы по лестнице в свой кабинет, я нос к носу столкнулся с начальником следственной группы. Тот был чем-то сильно доволен и осчастливил меня широкой ехидной улыбочкой. Значит, припас какую-то гадость.

– Отказывает вам пролетарское чутье, Ермолай Платонович, – как положено, шмыгнув носом, выдал Грац.

И этот про чутье. Они что, на досуге в шашки с Гаевским рубятся и мой чекистский нюх обсуждают?

– Оно у меня было, когда ты еще на свет не появился, Ефим Давидович. Так что не занимайся демагогией. Говори, что хотел.

– Друзей неправильных подбираете. С гнильцой.

– Про кого это ты?

– Да вашего начальника аэроклуба сегодня арестовали.

– Что?! Почему мне об этом ничего не известно?

– Проспала ваша агентура. Спасибо неравнодушному народу – открыл нам глаза на этого белого офицера.

Понятно. Информация с сектора доносов. А доносы на Летчика писали постоянно.

Ну а как же иначе? До сих пор продолжаются дела военных. Они в центре внимания. А тут настоящий царский офицер. Да еще в должности начальника авиашколы. По работе недоброжелателей нажил много. Характер крутой, за свой аэроклуб кого хочешь порвет как Бобик грелку. В прошлом году вскрыл махинации в снабжении курсантов. Это тоже ему любви не добавило. Да еще соседи на него постоянно кляузы пишут – как так, двумя комнатами владеет, а сам антисоветскую пропаганду ведет. А он и правда способен ляпнуть про партию и правительство что-то резкое. Ну готовый же вредитель!

Я посмотрел на довольную физиономию Граца, сдержал естественное желание врезать по его хлюпающему носу и сбросить ослабшее тело в лестничный проем. Еще только не хватало сорваться. Погубить и Летчика, и себя, подставить под удар близких.

В глазах собеседника мелькнула хитринка. А ведь эта сволочь на то и надеется, что я сорвусь.

– Ну, если будет доказательство контрреволюционной деятельности – честь тебе и хвала. Тогда признаю, что просмотрели врага и органы НКВД, и областные партийные власти, у которых наш аэроклуб предмет гордости. И военно-воздушные силы, которые Летчику ордена давали.

– Ордена – это не показатель, – поморщился Грац.

– И товарищ Сталин на аэродроме в Тушино лично Соболеву руку жал. Конечно, всяко может быть, но мне не верится, что товарищ Сталин не может различить врага, который стоит перед ним. Или иначе думаешь?

– К чему эти разговоры? – воровато огляделся Грац. – Пустое все. Не по делу. А по делу то, что в самом деле.

– Лучше и не скажешь. Работай, Ефим Давидович. – Я пожал ему руку так крепко, что его костяшки хрустнули под моими клещами, и он поморщился.

Поднявшись в кабинет, тут же по внутреннему телефону я вызвал Фадея. Он через минуту был у меня.

– Ты в курсе, что этот собачий сын Грац Летчика арестовал? – сдерживая бешенство, спросил я.

– Да в курсе я, – Фадей вытащил портсигар и засмолил свою ядовитую самокрутку.

– А Гаевский куда смотрит?

– Он и дал разрешение на арест. А сам благоразумно в Москву два часа назад укатил. За себя Ховенко оставил. Тебе не доверяет.

– Да и хрен с его доверием, – отмахнулся я. – Так даже лучше.