Чекисты Дона

Линию фронта он перешел в ночь с 14 на 15 января 1942 года около села Татьяновка. Первый раз его допрашивали гитлеровцы в полевом штабе, потом отконвоировали в дивизию, а затем — в лагерь для советских военнопленных. Здесь Петр узнал, что находится неподалеку от города Славянска. А один бывший военнослужащий, назвавшийся Зубовым, сказал Петру, что он в плен попал в бою, расстреляв все патроны. Но и ему, как и гитлеровцам на допросах, Петр о себе рассказывал одно и то же: был судим за уголовщину, наказание отбывал на севере Карелии, освободили досрочно с направлением на фронт...

Зубов в этой беседе осудил Петра за дезертирство из Красной Армии, но на следующий день все же принес краюшку хлеба.

— На, перекуси, — сказал он, — помрешь ведь с голоду. Видел, сколько трупов вывезли утром из лагеря? Сотня за сутки. Не приспособишься — и ты за ними последуешь.

— Мне бы выжить, добраться до села, к матери, обзавестись хозяйством.

— Помогу, — к удивлению Петра, твердо сказал Зубов.

22 января его вызвали в канцелярию лагеря, к Крюгеру. Петр увидел белокурого офицера в роговых очках. Снова рассказал «биографию» и объяснил причину прихода к немцам. Твердил, что обижен, отвоевался... Что? Обратно идти на ту сторону? Это же ему нельзя — отправят в Сибирь.

«Колебания» на предложение сотрудничать с немецкой разведкой у Петра закончились лишь после предупреждения, что угрожает ему и матери, в одном случае, и намека на большое денежное вознаграждение — в другом...

Через три дня Крюгер подвез Петра к линии фронта, вручил пятьсот рублей, назвал сроки и пароль для возвращения.

— Вообще-то такой вариант мы предвидели, — успокаивал Рязанцев Петра, разочарованного тем, что ему не удалось остаться в фашистском разведоргане, — но чтобы через десять дней после появления у них направлять к нам... Что же получается? Фашисты забрасывают агентуру в массовом порядке, не тратя особых сил на ее подготовку. Расчет простой: хоть часть шпионов, да выполнит задание. Спасибо вам, Петр Иванович, за сведения для командования армии, за подробные данные о восьми гитлеровских агентах. Что же касается задания абвера, то мы поможем вам его выполнить...

В абвергруппе-102 на этот раз Петр оказался быстро — пароль помог. Но шесть суток его непрерывно допрашивали, сличая протоколы допросов, чтобы поймать хоть на малейшей неточности. Наконец он предстал перед Гопфом.

Строг, внешне спокоен шеф разведывательного органа 17-й немецкой армии. На мундире — Железный крест. Слушает Петра внимательно, не перебивая.

— Но я бы мог сделать для вас больше, если бы имел надежные документы, — посетовал Петр в конце доклада.

— Ты хорошо всех там провел и принес хорошие сведения! — заключил беседу Гопф. Встав из-за стола и приподнявшись на цыпочки, чтобы дотянуться рукой до плеча рослого Петра, Гопф похвалил: — Ты настоящий молодец, твой случай надо рассказать всем нашим агентам, и это для них будет очень поучительно! Если бы все были такие, как ты! Я прикажу, чтобы тебе дали денег, папирос, водки.

Петр вытянулся в струнку.

— Но во всем знай меру, никаких посторонних связей, особенно с фрау. Ты теперь нам нужен.

Спустя две недели Петр и еще четверо гитлеровских агентов получали инструктаж по новому заданию.

Петра Прядко снабдили документами на имя лейтенанта Красной Армии Василия Ругаева. В городе Ворошиловграде он должен был собрать данные о вновь формируемой 37-й армии. Остальные шли по своим маршрутам. Но, благодаря Петру Ивановичу, все оказались в особом отделе.

В ходе следствия выяснилось, как много рассчитывал получить Гопф при заброске этой группы агентов: она должна была собрать для фашистского командования сведения о 6, 9 и 37-й армиях Юго-Западного фронта и доставить их за 10—15 дней до начала весеннего наступления.

17 мая 1942 года гитлеровские полчища стали вгрызаться бронированными клиньями со стороны Славянска и Барвенкова в основание выступа войск Юго-Западного фронта. Штаб 6-й армии и его особый отдел оказались в окружении. 25 мая погиб Рязанцев. Петра Ивановича напутствовал Меркулов:

— Останетесь здесь, сдадитесь в плен и требуйте направления к Гопфу.

— Что же я скажу ему теперь?

— Советую придерживаться в какой-то степени правды: были задержаны военными, допрашивались командирами, но произошел налет немецкой авиации, около сарая упала бомба, воспользовавшись общей паникой, вы и совершили побег. Остальное продумай сам. До свидания, друг!

— До скорого, — пожелал Петр Иванович.