Чекисты Дона

И лишь один из пятерых — Андрей Меренков — не предпринимал никаких попыток скрыться. Ко времени ареста, в марте 1959 года, Меренков жил в городе Новошахтинске Ростовской области, где работал шофером автобазы. Жил, не скрываясь, полагая, что с государством и народом за содеянные преступления он уже рассчитался (вскоре после Великой Отечественной войны он был судим за службу у фашистов). Но тогда на предварительном следствии и в суде он скрыл свои злодеяния, совершенные в городе Шахты и в Житомирской области. И вот за эти-то злодеяния следовало еще рассчитаться. А это означало, что прежний приговор в отношении Меренкова необходимо было отменить, с учетом открывшихся обстоятельств расследовать дело и осудить заново. Это и было осуществлено в 1959 году.

Как появились вновь открывшиеся обстоятельства применительно к Меренкову? На это дает ответ ход следствия по делу Денисова, Бондарева, Гордиенко и Семизорова.

Фашистские палачи первое время на следствии упорно твердили, что в команде СД в городе Шахты они занимались только охраной и к расстрелам советских людей отношения не имели. Потом им пришлось рассказать, как они арестовывали и доставляли в тюрьму гестапо захваченных партизан, подпольщиков, коммунистов и советских активистов. Изобличенные доказательствами злодеи вынуждены были «вспомнить», что они в составе конвоя выезжали на шахту имени Красина для участия в расстрелах арестованных советских патриотов.

Обвиняемые Денисов, Бондарев, Семизоров, Гордиенко показали также, кто из сослуживцев и что конкретно делал на месте казни на шахте имени Красина, а также во время карательных походов против партизан на Украине.

Бондарев долго не мог собраться с духом правдиво рассказать о своем участии в расстрелах. Следователю казалось, что все тактические приемы, могущие вывести обвиняемого на путь истины, исчерпаны. И вот на одном из допросов Бондареву были оглашены показания одной из жительниц поселка шахты имени Красина о том, что представляла собой загородка, устроенная карателями над стволом шахты:

«Высокие доски были прибиты вертикально, к стволу вел узкий проход...»

— Опять вранье, выдумывает она все, — сказал Бондарев.

— Что же неправильно, объясните, — предложил следователь обвиняемому.

— Да ведь доски-то были прибиты поперек! — в запальчивости выкрикнул Бондарев.

— Вот так, как на этой фотографии? — опросил следователь и предъявил обвиняемому снимок ограждения шахтного ствола.

— Да, так.

— Ну вот, видите, как вам хорошо знакомо это место. А говорили, что ни разу там не были.

Бондареву пришлось сознаться. Он рассказал о своем участии в расстрелах на шахте имени Красина, назвал соучастников преступления, в том числе Денисова и Меренкова.

В отношении Меренкова были получены показания о том, что он в качестве шофера вывозил арестованных на автомашине к месту расстрела в городе Шахты, а будучи на Украине и действуя в составе зондеркоманды, активно проявил себя в борьбе с партизанами.

В селе Зольня Олевского района при непосредственном участии Меренкова были вероломно убиты командир партизанского отряда Морозов и двое его товарищей. Свое участие в этих действиях Меренков длительное время отрицал, но тактически верно использованные на допросах установленные факты побудили обвиняемого сознаться в совершенных злодеяниях.

 

Из опубликованных в центральной и местной печати очерков советские люди узнали о том, как Управлением Комитета госбезопасности при Совете Министров СССР по Ростовской области были разысканы и разоблачены бывшие каратели. В газетах, пожалуй, впервые за многие годы с такой полнотой говорилось о той работе, которую провели сотрудники органов госбезопасности по розыску и разоблачению скрывавшихся особо опасных государственных преступников.

В очерках были показаны характерные ситуации, встречавшиеся при расследовании уголовного дела, отдельные тактические приемы, которые применялись на следствии и которые побуждали упорствующих обвиняемых рассказать о своих преступных действиях.

Широкая общественность узнала о подвигах патриотов-горняков, коммунистов и беспартийных в оккупированном немецко-фашистскими войсками городе Шахты и ближайших к нему районах.

В адрес редакций газет «Советская Россия» и «Молот», в органы суда и прокуратуры, в Управление КГБ СССР по Ростовской области в 1959 году поступило большое количество писем граждан, которые выражали свое негодование по поводу совершенных немецко-фашистскими карателями злодеяний, одновременно высказывали восхищение мужеством и стойкостью патриотов Родины, погибших от рук кровавых палачей, требовали сурового наказания преступников. В письмах выражалась признательность и искренняя благодарность чекистам ростовского Управления КГБ, разыскавшим и разоблачившим изменников Родины.

На основе материалов, собранных в процессе следствия по делу карателей, воронежский писатель Валентин Ющенко в 1959—1961 годах написал роман «Вечный огонь», в котором рассказал о шахтинской трагедии и прославил героев-подпольщиков.