Чекисты рассказывают...

— Мы, люди Запада, деловые люди и реальные политики, — продолжал Дальский. — Мы стоим близко друг к другу, хотя у нас с вами и разные шефы. Я тоже уполномочен переговорить с вами. Мои высокие инстанции интересует состояние армии генерала Андерса. Они не удовлетворяются докладами из кабинетов Польского правительства в Лондоне и штаба генерала Андерса. Вам известно, что Польская армия скоро выедет из пределов Советского Союза на Ближний Восток. Я должен знать, кого больше в армии — левого элемента или сторонников политики Лондонского правительства. Нам надо знать, кто бунтует в армии Андерса. Таких вывозить не следует.

Збавицкий глубоко вздохнул. На лбу выступили капли пота. Он выглядел как побитый боксер.

— Я все понял, господин Дальский, — с ноткой покорности сказал Франтишек. — Но ваше предложение так неожиданно. Мне даже трудно собраться с мыслями. Дайте подумать.

— Думайте, думайте. Торопиться некуда. Ваше здоровье! — Тадек уже поднял бокал, в котором искрилось вино, но опустил его и снова заговорил:

— Я хочу сказать вам еще два слова. Скоро армия генерала Андерса уйдет на Ближний Восток. Я берусь обеспечить ваше личное благополучие, но при одном условии — если в наших делах вы будете благоразумны и правдивы. Вы должны прекратить операции на черном рынке в Ташкенте. Иначе можете угодить в руки советской прокуратуры. Если скажете «да», с сегодняшнего дня берем вас на пенсию.

Тадек жестом приветствовал Збавицкого, поднял свой бокал и залпом осушил его.

Збавицкий к вину не прикоснулся. Закусив, он взволнованно заговорил:

— Этот вечер для меня оказался весьма сложным. Вы, господин Дальский, очень убедительно доказали, что я действительно могу быть полезен и это не пойдет во вред польским интересам. Но дайте мне все же подумать.

— Ну, что ж, думайте, решайте. Надо все взвесить, а потом сказать «да» или «нет», — решительным тоном заявил Тадек.

Збавицкий задумался.

— Хочу еще вас предупредить. Вы сегодня начали мне рассказывать, что штаб генерала Андерса интересуется военной промышленностью Советского Союза. Этот участок деятельности моих патронов не интересует и в мою компетенцию не входит. Другое дело, если это будет частью вашей информации.

Тадек налил еще один бокал вина:

— Итак, дело за вами, господин Збавицкий.

Минуты две царило молчание. Затем Збавицкий поднял свой бокал и, обращаясь к Тадеку, сказал:

— Ваше доверие меня обязывает. Думаю, что и вы, господин Дальский, будете довольны, и я не буду в обиде. Я поднимаю бокал в знак принятия вашего предложения. За наши общие цели.

Они выпили. В этот вечер говорили еще о многом. Збавицкий подробно рассказывал о жизни в штабе армии Андерса. Прощаясь, Тадек просил Франтишека подготовить подробную информацию о чинах и рядовых, кто не хочет выезжать из Советского Союза или кого сам Андерс не захотел брать на Ближний Восток.

Они снова встретились через неделю. В номере опять никого не было. Софья вместе с Кульчицкой ушла в цирк. У Тадека и Франтишека оказалось достаточно времени для разговоров. Франтишек успел подготовить подробную информацию о деятельности тех частей армии Андерса, которые были дислоцированы в Узбекистане. Страницы его конспекта были строго выдержаны в рамках требований Дальского.

На столе опять появилось вино. Тадек внимательно слушал Франтишека, который после двух бокалов стал развязнее и принялся потчевать своего друга рассказами из жизни штабных.

— Вы, конечно, не слышали о сенсационном происшествии с Казимиром Матуйским. Весь штаб переполошился. Дня три назад он пошел в баню. Да, да, в обыкновенную баню. Номер достать было невозможно, но Казимиру повезло. Один любезный господин пригласил его в свой номер. Однако минут через десять незнакомец покинул Матуйского, сказав банщику, что забыл выключить в квартире электроплитку и только сейчас вспомнил об этом. Через несколько минут Матуйский начал стучать в дверь — оказалось, исчезла вода. Банщик ответил: «Сейчас позову водопроводчика».

Через минуту он постучал, и Матуйский открыл дверь. К нему в номер зашли двое мужчин, как оказалось, сотрудники органов госбезопасности. Вода появилась, он смыл мыло, оделся и в их сопровождении уехал на автомобиле. Все это видел подпоручик Шипский, который специально был взят Матуйским для наблюдения на время встречи с агентами. Он-то думал, что, назначая встречу в бане, перехитрил советскую контрразведку, а, оказывается, сам попал в ловушку. Немногие его у нас любили. Пить не умел, заносчив, хвастлив. Вот и нахвастался.

Збавицкий задумался. Видимо, история с Матуйским его не на шутку встревожила.

У Тадека скапливалось все больше и больше материалов об офицерах и рядовых, которые должны были остаться на территории Советского Союза после ухода армии Андерса. Как использовал эти материалы господин Дальский, Збавицкий не знал. Но ему это было безразлично. Кроме деловых отношений, которые установились теперь между ними, Франтишек нашел в Тадеке приятного собеседника, умеющего слушать. А поговорить он любил.