Чекисты рассказывают... Книга 1

— Да, экселенц, если слова Сергеева о его болезни подтвердятся, это тоже можно считать одним из элементов общей проверки. Плюс подтверждение наличия у него родственников в Германии, которых он назвал мне.

— Но это еще не доказательство его искренности. Они не знают сына своей сестры даже в лицо, а сестра давно умерла.

— Но, экселенц, — в душе Геккерт назвал его старой клячей, — так мы не приобретем ни одного человека. Я немедленно телеграфировал бы в Берлин о вербовке Сергеева и о наших планах его использования. Он готовый резидент в Баку. Вы представляете, какое впечатление произведет это в центре?

Последние слова Геккерта убедили Шёнгаузена.

— Конечно, данных о том, что Сергеев ведет с нами игру, пока нет. Пожалуй, сообщить в Берлин уже можно, а проверку Сергеева мы продолжим. Будем испытывать его на практической работе.

Раздался телефонный звонок. Шёнгаузен поднял трубку. Выслушал говорившего и, бросив лаконическое «спасибо, доктор», положил ее.

— Врач говорит, что Сергеев перенес серьезную операцию после ранения. Состояние его таково, что вряд ли он может состоять на военной службе и являться сейчас работником чьих-либо разведывательных или контрразведывательных органов.

Шёнгаузен помолчал несколько секунд, постукивая костяшками пальцев по столу, а потом продолжал:

— Состояние Сергеева имеет одну положительную для нас сторону. Во время войны его не возьмут в армию, и он останется на нужном нам месте.

— Вот видите, экселенц, все за то, что Сергеев искренен с нами.

— Готовьте сообщение в Берлин, а сейчас спуститесь в кабинет врача и приведите Сергеева. Готт мит унс[7].

Геккерт вышел. Шёнгаузен, не вставая, потянулся к совку и ведру с брикетами угля. Он захватил совком несколько брикетов и, подбросив их в камин, проворчал:

— Черт побери, днем жара, вечером холод.

Он не любил капризов тегеранской осени. И вообще последнее время старый разведчик все отчетливее чувствовал, что начинает дряхлеть. Он все чаще и чаще вспоминал о своем уютном особняке в Груневальде — аристократическом районе Берлина — или о вилле на берегу озера Мюгельзе под Берлином. Там так спокойно, комфортабельно. А здесь дела не давали покоя. Шёнгаузен задумался. Проблема, висевшая над ним как дамоклов меч, решена. Ему удалось также по указанию Берлина организовать в Иране подготовку нескольких групп террористов, диверсантов, которых предстояло заслать в советское Закавказье. Подбор людей для этого особых трудностей не составлял.

В Иране существовали филиалы таких белоэмигрантских организаций, как Российский общевоинский союз, младороссы, русские национал-социалисты, комитеты мусаватистов, дашнаков. Среди участников этих антисоветских союзов и партий всегда можно было найти нужных людей. Но приобрести в Закавказье советского человека, занимающего там известное положение и пользующегося доверием властей, сумеющего объединить и направлять заброшенных шпионов и диверсантов, было нелегко. В каждом письме, касающемся подготовки людей, Берлин напоминал Шёнгаузену о таком человеке, требовал конкретных предложений. Но ничего ответить на это матерый шпион не мог. Он понимал, что его ожидают большие неприятности, и вдруг — такая удача. Небольшая подготовка, затем будет найден благоприятный предлог для возвращения Сергеева в Баку — и резидент готов. Этот успех несомненно будет отмечен в Берлине. С удовольствием Шёнгаузен думал сейчас о том, что с основной задачей покончено.

Когда вошел Сергеев, Шёнгаузен смотрел на него, как на избавителя. От профессионального недоверия к этому еще недостаточно изученному человеку почти не осталось и следа.

Шёнгаузен привстал.

— Садитесь, герр Сергеев, прошу вас, — он старался вложить как можно больше тепла в это приглашение.

Сергеев молча опустился в кресло. Чувствовалось, что беседа с врачом была не из приятных. Вошедший с ним Геккерт сел рядом на стул.

— Герр Сергеев, наш врач считает, что после нескольких месяцев лечения от вашего недомогания не останется следа. Но тем не менее мы и потом будем всячески щадить ваше здоровье.

— Может быть, герр Шёнгаузен, вы дадите мне время обдумать ваше предложение?

— Это исключается. Мне надо сегодня же услышать ваш окончательный ответ.

Сергеев, немного помолчав, сказал:

— Я немец и буду стараться как можно лучше выполнить ваши поручения. Лишь бы мое здоровье не было помехой.

— Думаю, подобного не случится, герр Сергеев. Мы станем усиленно лечить вас и в то же время готовить для выполнения наших поручений. Все будет обставлено так, что не вызовет никаких подозрений со стороны ваших советских шефов. Готовить вас будут на квартире, так же как и лечить. Герру Геккерту придется пожить там некоторое время, хотя эта квартира его не особенно устраивает. — Шёнгаузен улыбнулся, посмотрев на своего помощника. Тот промолчал. — Выполнять наши поручения вам придется в Баку. Надо придумать предлог, чтобы через полгода-год возвратиться туда.

— Я всегда могу сослаться на болезнь.

— Вот видите, иногда она может сослужить службу, — улыбнулся Шёнгаузен.

— Сложной ли будет подготовка?