Чекисты [Сборник]

— Ничего страшного. Дела, в общем, идут неплохо. Несколько групп уже отправили. Правда, с финансами кое-какие затруднения. Михаил Александрович ездил к Гилеспи в Вологду, да не застал на месте…

Так, обмениваясь короткими фразами, они дошли до небольшого деревянного домишки на окраине Чебсары.

— Вот здесь я и обитаю, — сказал черноусый, приглашая гостя заходить. — Жаль, что сматываться надо…

— Это почему же?

— Опасно становится. Уже две недели живем без регистрации, как бы хозяйка не донесла…

— Ничего, хозяйку умаслим, — сказал Королев, с любопытством оглядывая помещение приемного пункта.

— Право, не знаю, удастся ли. Впрочем, вечером вернется шеф, пусть он и решает, — сказал черноусый и вышел из комнаты распорядиться насчет чая.

Королев выглянул в окно. Неподалеку на пустыре разговаривали о чем-то двое мужчин. Королев сделал им незаметный знак и захлопнул окно.

Все дальнейшее произошло мгновенно.

— А ну-ка, руки!

Полковник Зверев побледнел, кинулся было к двери, но наткнулся на входивших помощников Королева и замер с поднятыми вверх руками. На лице его было смятение.

— Лавочке вашей конец, господин Зверев, — усмехнулся Королев. — Поработали на англичан и хватит…

Вряд ли необходимо объяснять, что «штабс-капитан» Королев был оперативным сотрудником Петроградской ЧК Михаилом Ивановичем Ивановым, тем самым, что помог путиловцам задержать вербовщиков на Арсеньевской улице.

Вечером Михаил Иванович задержал и «шефа». О нем еще в Петрограде было известно, что это чрезвычайно опасный преступник.

— Будьте осторожны, — предупредил Урицкий. — Этот Куроченко пойдет на все…

Но обошлось все благополучно. Не успел шеф переступить порог комнаты, как был схвачен.

— Эх, шляпы мы, шляпы, надо было раньше менять квартиру! — только и успел он сказать.

— Все равно бы не ушли, — ответил Иванов.

При обыске у полковника Куроченко обнаружили пистолет, гранаты, а главное — списки завербованных офицеров и поддельные документы, при помощи которых переправляли людей в Мурманск и Архангельск.

VII

Провал конспиративной квартиры белогвардейцев на станции Чебсара был лишь звеном большой операции, проведенной Петроградской ЧК.

Михаил Иванович со своими товарищами еще несколько дней оставался в Чебсаре, где встречал по паролю и задерживал завербованных белогвардейцев.

В те дни проводились операции и в других местах Вологодской и Олонецкой губерний. В районах Череповца, Повенца, на станции Дикая было арестовано более пятидесяти бывших офицеров. Небольшими группами, по три — пять человек, имея поддельные командировочные документы, они пробирались к интервентам.

Ряд участников организации, в том числе и ее руководитель Ковалевский, был задержан в Петрограде.

Выяснилось, что вербовки белогвардейцев на Север начались еще в начале 1918 года. Англичане считали эту работу одним из условий успешного захвата северных районов страны. Помогали им бывшие офицеры, чиновники, эсеры, пробравшиеся на работу в Управление Мурманским районом (Главнамур) и в Мурманский Совет. Особенно коварно действовал начальник штаба Главнамура махровый белогвардеец Веселаго, маскировавший до поры до времени свою контрреволюционную сущность.

Этот Веселаго еще в конце 1917 года по поручению своих хозяев прибыл в Петроград, где имел «деловые» встречи с военно-морским атташе английского посольства Кроми.

Находившийся в Вологде английский разведчик Гилеспи установил с Ковалевским тесный контакт, оказывая финансовую помощь делу вербовки врагов Советской власти.

Петроградская ЧК своевременно раскрыла замыслы контрреволюционеров. Большая заслуга в успехе этой операции принадлежала путиловским рабочим Василькову и Дедову.

Николай Бахтюков. ПОДВИГ НИКОЛАЯ МИКУЛИНА

У раскрытого окна стоит молодой человек. Ему всего двадцать два, но выглядит он гораздо старше. Глаза у нега глубоко запавшие, на лице следы бессонницы. С удовольствием он вдыхает прохладный осенний воздух, смотрит на хмурое небо, низко нависшее над крышами домов. Затем переводит взгляд на давно не крашенный забор, густо заклеенный плакатами. На самом большом и ярком — красноармеец с винтовкой. Красноармеец спрашивает в упор: «Что ты сделал для разгрома Юденича?»

— Да, не худо бы свернуть ему шею! — говорит молодой человек мечтательно. — Ко второй годовщине революции, славно бы получилось…

— О ком это ты? — подает голос другой, по виду лет сорока.

— Да о ком же еще, о Юдениче…

— Ты ему шею мечтаешь свернуть, а он на Питер целится. Заметил, кстати, как у нас в Гатчине чисто стало?

— Заметил. Что ж из того?

— Да ничего. Просто господа домовладельцы готовятся встречать своих освободителей….

— Вот гады! — взорвался молодой человек. — К стенке их, сволочей!

— Нет, Николай, стенкой вопроса не решишь. На фронтах надо побеждать. Тогда небось и домовладельцы притихнут…

Николай помолчал, потом с хрустом потянулся:

— Эх, на Ящеру бы махнуть! Порыбачить денек, искупаться.

Товарищ его удивился:

— Купаться? В такую-то холодину? Хотя что ж… В твои годы и я бы, наверно, полез…

— Искупаешься тут, как же! Выспаться и то не дают…