Чёлн на миллион лет

Мальчик широко распахнул голубые глаза, перевел их на подъезжающего чужака, потом вновь на отца, и во взгляде его вспыхнуло что-то похожее на понимание.

— Есть, сэр!

Джейкоб заспешил прочь. Аллен придержал лошадь и бесцеремонно поинтересовался:

— О чем это вы тут болтали?

— Неужели в наших Соединенных Штатах человеку больше не позволено спокойно побеседовать с собственным сыном? — отозвался Эдмондс, слегка раздражаясь. — Я почти жалею, что моя вера не дозволяет мне выгнать тебя силой. Но хотя бы не вмешивайся в то, что тебя не касается и никому не вредит.

Хоть Аллен и был вооружен, рядом с этим кряжистым человеком ему становилось не по себе. Похоже, того не смутить ничем.

— Мне, как и тебе, надо на что-то жить, — пробормотал охотник за неграми.

— Вокруг сколько угодно достойных занятий. Ты сам откуда будешь?

— Из Кентукки, откуда ж еще? Мы с Гейбом Энси гонимся за этой птичкой уже не первый день.

— Значит, бедняжка давно полумертва от голода и усталости. Огайо — река широкая. Неужто ты думаешь, что ей были под силу переплыть на другой берег?

— Да кто ее знает, эти негритосы на все способны. Вчера ее видели на том берегу, как она собиралась переплыть. Так что мы нынче утром переправились на пароме, и точно — ее вроде как видели уже и тут. А после мы сами на нее наткнулись, только она смоталась в лес. Ежели б у нас была хоть одна псина…

— Храбрецы! Гонитесь за беззащитной женщиной, как за дичью…

— Слушай, — всадник подался вперед, — это тебе не какая-нибудь там старушенция, потерявшая на плантации зубы, Все говорят — эта беглянка диковинная, очень-очень странная. Потому-то мистер Монтгомери и собрался запродать ее на юг. Он готов выложить за ее поимку больше, чем она того стоит. И не забывай, мистер: ежели она удерет, ты будешь должен ему тыщу долларов, не говоря уж о штрафе и тюряге.

— Сперва пусть докажут, что я приложил руку к ее бегству.

— Твои враки тебе не помогут! — вспылил Аллен.

— Ложь противна принципам «Общества друзей»[26]. А теперь позволь мне вернуться к своим делам.

— А, так ты никогда не врешь?! Может, поклянешься, что не прячешь никаких негритосов?

— Клясться попусту — также против нашей веры. Мы не лжем, и все. Но это не обязывает нас вести беседы с кем попало.

С этими словами Эдмондс развернулся и зашагал прочь. Аллен не решился последовать за ним и, постояв с минуту на месте, снова поехал в обход.

В полутемном сарае Эдмондс начал было возиться с плугом, но мысли его блуждали где-то далеко. Наконец он кивнул, будто соглашаясь с невидимым собеседником, и вернулся в дом, провожаемый пристальным взглядом Аллена.

— Как наша гостья? — спросил он у жены.

— Я отнесла ей поесть. Изголодалась, бедняжка. У нас ее первая станция.

— Неужели она добиралась сюда совсем-совсем сама?

— Вообще-то она, конечно, слыхала о «Тайной железной дороге»[27], но ничего определенного. Знала, что такая штука существует, и все. Питалась кореньями, личинками насекомых, пару раз нашла кров и пищу в бараках у рабов. А вчера во время грозы переправилась через реку на бревне.

— Если кто и заслужил свободу, так это она. А как она нашла нас?

— Подошла к какому-то негру и спросила. Судя по всему, это был Томми Бредфорд.

— Надо потолковать с Томми, — нахмурился Эдмондс. — Конечно, парень он надежный, но впредь надо быть осторожнее… Ну, чего там! Мы ведь совсем новички на «Тайной дороге». Наш первый пассажир!

— Очень уж все вдруг, — со страхом ответила жена. — Надо было дождаться, когда ты выроешь и обставишь убежище.

— Дорогая, долг не ждет.

— Да, но… Что нам теперь делать?! А еще эти ужасные соседи, которые терпеть не могут аболиционистов! Они только порадуются, если мы разоримся.

— Не осуждай поспешно. Джесс Линдон — заблудшая душа, но сердце у него доброе. Со временем свет истины забрезжит и для него. Я тут кое-что измыслил, — сообщил Эдмондс и крикнул: — Джейкоб!

Мальчик тотчас вырос на пороге гостиной, обставленной просто, но уютно.

— Слушаю, отец! — он так и приплясывал от возбуждения.

Возвышаясь над сыном, как скала, Эдмондс положил руку ему на плечо.

— Будь внимателен, сынок! Я даю тебе задание. У нас сегодня гостья. Тебе незачем знать почему, но ей пришлось забраться на чердак. В таком платье, как у нее, не пристало выходить на люди, но другого у нее нет. Мы найдем ей платье поприличнее, а ты возьмешь ее старую грязную одежду, отнесешь подальше и там выбросишь. По силам это тебе?

— Д-да, конечно, но…