Челноки

От столь дерзкого вопроса у Эддички начал нервно дергаться глаз. Мальчишка глубоко вдохнул и взял длинную паузу. Видимо, считал в уме до двадцати. Или лихорадочно думал, как вернуться в русло рекомендуемых Бюро рассуждений.

— Тысячеликий, естественно! — наконец, вымолвил он. — Как написано в «Первоисточниках», «приходящие» всегда показывали бесспорные и выдающиеся результаты духовной практики в Земле Сукхавати. Учителя передавали свои знания и опыт лишь избранным, которых определял им кармограф. Здесь бережно и последовательно учили тайному знанию, беря ответственность за их духовный прогресс на каждом этапе. Публичная демонстрация плодов практики позволяла сделать объективный вывод о силе линии передачи учения и полноты духовной реализации мастера.

Я так зевнул, что едва не вывихнул челюсть. Пришлось себя ущипнуть, возвращая внимание к доносившемуся, как из длинной трубы, голосу мальчика. Его речь текла плавным потоком с тем, узнаваемо пыльным энциклопедическим вкусом, что медленно погружает в сон самых стойких.

— И что же случилось потом? — спросил я, озабоченно потрогав рукой подбородок.

— С тех пор линия преемственности, — Эдди сделал паузу и задумчиво почесал переносицу, — скажем так, стала чуть менее чистой. Некоторые учителя не полностью соответствовали нужным критериям, поэтому не все ученики успешно демонстрировали плоды своих практик. Вот почему так необходимо Бюро.

— И каковы же плоды славных практик? — продолжал давить я. Скудный завтрак меня сделал злым. — И что должно случиться в конце?

— В идеале просветление, обычно понимаемое, как «нирвана-без-остатка». Но это внеконцептуальное состояние, которое нельзя объяснить. А вот промежуточные результаты имеют определенные признаки, обусловленные тем или иным видом практик. В канонических текстах есть всеобъемлющий список таких чудес и способностей — «сиддх», как у нас говорят. Упоминается левитация, ясновидение, прохождение сквозь скалы и даже дойка нарисованных на стене коров…

— Достаточно! — остановил его я, опасаясь, что Эдди разразится еще одним манифестом. Не хотел бы слушать его до утра. — Давайте к делу. Раньше начнем, быстрее закончим. Что надо сейчас от меня?

— Только терпение. Возможно, вопросы, покажутся глупыми, но отвечай не задумываясь. Эта штуковина, — он положил на стол маленький хрустальный шар, — сейчас будет полезна. Рапорт с отметками будет подан в Бюро, где решат, как реагировать на жалобу… — Эдди достал бумажку и сощурил глаза, — Эйяфьятлайокудля.

— Эйфи…

— Эйяфьятлайокудль. С голодными духами вечно проблемы. Всегда недовольные, всего-то им мало. Но этот, если обидится, разбудит вулкан.

— Ужас какой, — согласился я с ним. — Тогда, конечно, не будем его обижать.

— Итак, — Эдди придвинул поближе свиток и шар, — как чувствуешь себя прямо сейчас?

— Раздражение, голод, желание разбить тебе нос, — не стал скрывать я.

Хрустальный шар изнутри подсветился зеленым. Наверное, покраснеет, если совру. Как светофор.

— Не казните себя, — милостиво разрешил мне гневаться Эдди. — Это естественная реакция. С началом практик медитации обсессивно-компульсивные расстройства характерны для всех «приходящих». Отсюда резкие смены настроения, беспорядочное мышление и даже агрессия. Потерпите немного, и всё скоро закончится. Надо только…

Я дальше не слушал, думая уже о своем. Подозрительная какая-то активность вокруг. Что-то не так. Как используют здесь «приходящих»? Существуют ли «уходящие», чтобы быстренько присоединиться к ним и смыться отсюда? Кай, наверное, знает, а дакини молчит. Эддичка так и будет скармливать свои небылицы. Сначала кармограф, теперь всё вот это…

Воображение нарисовало гуманоидного инсектоида скрывающего жуткий оскал под маской Эдди. Человеческой кожей он обтягивает мебель в приемной, из костей вытачивает дудки для духов, а еще трепещущей плотью кормит прожорливых и скользких личинок…

Яркие образы мягко и незаметно перетекали друг в друга, закономерно закончив Гейлой в пикантной позиции. Тем временем разрумяненный в приступе красноречия Эдди продолжал о чем-то вещать. Органы слуха исправно передавали в мозг его речь, но я не разбирал ни единого слова. Очень странный эффект.

— … верно ведь? — вопросительно посмотрел он, наконец-то заткнувшись.

Мне пришлось сделать усилие, возвращая внимание. С обсессивно-компульсивным расстройством, возможно, и прав.

— Несомненно! — кивнув, подтвердил я. О чем была речь?

— Тогда продолжим! — Эдди вернулся к бумагам, выглядя собранно и решительно, подобно фельдмаршалу, чертящего на карте стрелки маневров.

Его следующие вопросы, как правило, были с подвохом и непростым этическим выбором. Часть заданий Бюро позаимствовало у психиатрии: быстрые ответы-ассоциации, разгадывание картинок с чернильными пятнами, составление сюжета по ключевым словам и тому подобная чушь. «Многопрофильное исследование личности», как назвал это Эдди. Главное, чтобы Кай себя не выдал потом.

Хрустальный шарик вспыхивал то бледно-желтым, то ярко-зеленым. Я старался отвечать искренне и четко, чтобы закончить как можно быстрее.