Человеческая оболчка (СИ)

— Дай-ка подумать, как объяснить… У старика до меня семья была, в Востоке. Жена и двое детей. Их не стало. Я узнал об этом совсем недавно, и все время с этого момента задавался вопросом: «А почему он молчал, и никогда мне о них не рассказывал?»

— А теперь понял?

— А теперь понял.

— Быстро ты уже представил меня женой. Да и дети — это какая-то спешка. Особенно при учете, что я плачу за завтрак, — подкалывала Айзека девушка, не сбавляя обороты.

— Да я не в этом смысле, — пытался извернуться раскрасневшийся вновь парень.

То время, что Айзек проводил с Ханной, было для него настолько необычным, что он и сравнить ни с чем, не мог. Сколько раз она вгоняла его в краску. При всем этом он никак не мог отыграться, словно она была с таким багажом опыта, что парню с ней и не сравниться. Это немного удручало, но Айзек пытался отложить этот вопрос на потом. Мысли вновь были направлены на людей из Пан Оптикума.

Закончив поздний завтрак, Ханна, как и обещала, отправилась с Айзеком в город, она хотела показать ему это место, которое сама же и не считала красивым. Проходя мимо зданий разных размеров, Айзек заглядывался вверх, удивляясь тому, как люди умудрялись возводить такие большие дома. Проходя мимо новых, строящихся зданий парень наблюдал, как большой техникой маленькие люди складывают бетонные плиты, обвязывают их железом, сверкают сваркой, складывая один этаж за другим. Для него это было очень познавательно, ведь в тех местах, откуда он родом стояли лишь мелкие деревянные домики.

Ханна говорила, что город растет, расширяясь в пустошь, но люди находили место и внутри, поближе к центру, засовывая очередной дом между других, создавая лабиринт из узких коридоров, по которым не мог гулять ветер. Иногда со столбов было слышно голос диктора, который рассказывал, что в город пришла очередная партия ценных металлов, из которых будут сделаны проводники и полупроводники разного номинала. Слышно было, как добыча на морском промысле за этот сезон превышала показатели предыдущего, связывая это с нерестом. Город жил, двигался, развивался. Айзек смотрел, как люди, словно мыши у корней замерзших деревьев, суетятся под высокой башней, объединившей вокруг себя кучу серых домов.

— Пришли. Вот то, что я хотела тебе показать.

Красный берег. Расколотый лед, из которого кранами поднимают водоплавающих. Больших выносили на сушу крюком, тех, что меньше — в сетях. Кровь стекала с верфи в воду, окрашивая ее так сильно, что даже лед, что нарастал, приобретал красный оттенок. Айзек стоял и смотрел, без сил оторвать взгляд. Картина, что он увидел, завораживала. Ясное голубое небо градиентом уходило не в привычный белый снег, а в красную, перепачканную сажей рваную воду. Казалось, будто это не лед взорвали, чтобы доставать ресурсы, а ранили саму землю, и она истекает кровью. Невольно в голове всплыли слова безумца, что древние воткнули свои ножи в землю.

Побродив по городу, Айзек немного обвыкся, впитывая в себя все, что видел. Подмечая разные полезные для него вещи, он обратил внимание, что город абсолютно плоский, ни холмов, ни других перепадов высот тут нет, да и дома не строят выше пяти этажей. Он хотел представить, как ветер пытается уцепиться за город, но так и не смог. Все продумано до мелочей. Одни люди тянут провода по небу, другие закапывают пластиковые трубы глубоко под землю, разогревая ее, чтобы можно было углубиться. Структура этого мира отличалась от привычной. Вот он, вроде, серый, этот Ред Вотер, но то, что происходит, то как живет и разрастается, этот город, кажется таким ярким и необычным.

— Айзек, ну как тебе?

— Удивительно!

— Да ты бредишь, тут же все серое и грязное! Как человек, что рассказывал про такой красивый мир, называет это удивительным? — недоумевала девушка, прижав к себе плечо Айзека.

— Но ведь это тоже часть мира. Какая-никакая. Ваши дома, сделанные из камня. Промысел, что красит горизонт в красный. Я же ничего подобного не видел.

— Странный же ты. Как бы ты описал это все другим людям, что такого не видели.

Айзек задумался. Изложив увиденное на свой манер, он посмотрел на Ханну. Она удивленно хлопала глазами, пытаясь переварить услышанное. Город, который описал парень, был другим, совсем не таким, каким видела его она. Для нее серые дома были лишь серыми домами, когда Айзек видел в них настоящие произведения искусства. Девушка, что прожила всю свою жизнь тут, никогда не думала об этом, лишь изредка заглядываясь на голубое небо, что маячило между крышами.

— Эх, ты. Дураки видят мир иначе. Ладно, я обещала тебе помочь, так что пойдем к башне. Там здание местного самоуправления. Если и начинать, то оттуда.

— Так как все-таки мне добиться их расположения? В прошлый раз меня отправили в ту клетку.

— Айзек, я не зря сказала, что ты дурак. Твоя счастливая монетка — это ты сам. Понимаю, что холодно, но покажи ты свой живот — люди сразу поймут, что ты не похож на них. Многие, хоть и не причисляют себя к фанатикам, но в древних богов все-же верят.