Человеческая окраина

Абай был постоянно с друзьями: компании, разговоры, проекты, гитара, женщины, исчезновения из Москвы — на юг, на Восток, на Запад — и опять возвращения в Москву. Посреди этой жизни — живое пульсирующее любопытство, острый ум и отвага, может быть — ясновидящего, прозорливца, и — воля. Внешне податливый Валентин брал аскетизмом и внутренней собранностью, мыслью, голой и резкой как скальпель. Нередко с разных сторон, как охотники, загоняли Истину — она гнулась, трепетала, дрожала, пока, наконец, не сдавалась — сразу двоим — и тут же, посмеявшись над ними, ускользала. И все-таки ждали чудес.

Как-то Абай говорит: «Знаешь, я нашел кое-что, поедем со мной, я тебе покажу». Предлагалось поехать к быку на рога, к просветленному мастеру в Каракалпакию, в поселок с романтичным названием 6-ая бригада колхоза «Путь ленинизма» — чудеса ожидались отовсюду. И Валентин уже было собрался, но близкие роды Виргинии потребовали его возвращения в город N.

В городе N. дождик сыпал лениво и градусник был на нуле — это после московских февральских ветров и кусающей стужи. Врач успокоил и дал им еще две недели до родов. Отправились на день рождения к другу в город L. С полдороги пришлось возвращаться: ребенок задвигался. Едва дотащились до роддома, как начались схватки. В роддоме и слушать не стали его уговоров побыть с ней немного — выставили, и дверь на задвижку.

Обескураженный Валентин возвратился домой, а Абай с Мирзабаем сидят у него на диване: приехали, дескать, поздравить с рождением сына. Тут звонит телефон — из роддома с поздравлениями: сын родился. Выпили чаю и улетели, в городе N. проведя три часа.

«МИРЗАВЦЫ»

(Как это начиналось) Слух о Мирзабае разнесся по городу N. и окрестностям. В 6-ую бригаду колхоза «Путь Ленинизма» потянулись бездельники — группами и поодиночке. Ехали туда как на дело. Возвращались назад окрыленные мирзавцами. Первым в 6-ую бригаду поехал Валентин.

Рассказывает Валентин:

Самолет прилетает в Ургенч, другой пункт Нукус. Это примерно 150–200 км. в другую сторону. Самое забавное было другое. Во-первых, я вылез из самолета и получил 50-градусный удар. В Азии я до того не был, а лето было отменное, было почти 50 градусов. Я дополз до переправы, там километров немало, переправился на другую сторону, и был всего час дня. Самое то! Оказалось, что в ту сторону, куда мне надо, ничто принципиально не едет. Надо идти. И это оказалось километров 15. Ну что же остается. Начал идти.

Так вот: я начал топать. И через какое-то время чувствую — ни воды нет, ни черта — а по дороге идет осел с оранжевым рюкзаком. На меня все издали смотрели. Рюкзак был оранжевый, а в то время оранжевых рюкзаков принципиально не продавали. Они появились этак лет 15–20 после. Когда я прошел километров пять, я так понял, что мне чего-то не то видится, и сейчас будет очень плохо. Я присел на обочине дороги, потому что точно физически не мог идти. И вот через какое-то время я очнулся, смотрю: я в тени. Тень в середине дня в Азии в разгар лета — это достаточно редкая вещь. Поднял глаза и вижу: такое маленькое облачко, раз пять солнце закрывает. Вот это сам анекдот и есть. Я сижу, смотрю на это облачко, а оно тоже на месте сидит. Я как-будто пришел немножко в себя, начал идти. Через какое-то время я опять сел и понял, что я в той же тени сижу. Облачко не увеличивается. И вот с эти облаком я и пришел в 6-ую бригаду. Почему я и не решаюсь рассказывать этот эпизод многим — явно спишут на что-то. Вот это основной номер. Так что все остальное оставило во мне большое впечатление.

Честно говоря, как я провел там неделю, я не совсем помню. Вообще какие-то огрызки в памяти. Там вообще никого до этого не было. Там Абай поошивался до этого и исчез. Мирза поиздевался полчаса надо мною, а потом все пошло прекрасно. Ходили вместе в Султан-бабу, собирали милостыню. Он милостыню просил, а к тому же заставил и меня, научного сотрудника, это делать. Первые полдня это было очень даже приятно. Приходилось шевелиться. В Азии никто не сидит. Люди там что-то делают. Если ты будешь сидеть, в Азии тебе никто ничего не даст. Нужно подходить, как-то взаимодействовать, просить, добывать что-то. Это совсем не то, что у нас на углу сидеть. Пришлось научиться. Это очень полезно. Я до этого еще был обучен продавать цветы на базаре, так что опыт был.

Поехал туда и Дима с братом Виталиком.

Абай встретил их с поезда в затрапезном виде, в желтой шапочке, похожей на монгольский шлем, которую, по его словам, он получил как милостыню, одно ухо висело. Довез в кузове грузовика до аула и уехал.

6-ая бригада, аул в степи, сакли, арык. На пороге облупленной сакли стояла мать Мирзабая Апа — скрюченная, маленькая, горбатая, что-то с глазами. Объяснила на пальцах: Мирзабай уехал в Султан-бабу. Пили чай.