Читаем Человеческий крокет полностью

Вернуться к тартановому коврику и позаброшенному пикнику, ждать спасения? Или пойти вперед и поискать выход из леса? Жалко, сказал Чарльз, что они не захватили недоеденные бутерброды.

— Мы бы сыпали крошки, — сказал он, — и нашли бы дорогу назад.

У них был всего один план спасения, да и тот сказочный. Увы, они помнили сюжет: с минуты на минуту они выйдут к пряничному домику — и вот тогда взаправду начнется кошмар.

Изобел теперь раскаивалась, что капризничала из-за Элайзиных бутербродов с паштетом, — сейчас бы она не сыпала крошки, она бы все съела. Она до того проголодалась, что согласна была отгрызть пряничную черепицу или кусок леденечной оконной рамы, хоть и знала, каковы будут последствия. Оба они вдруг отчаянно пожалели обо всей пище, что оставляли на тарелках. Сейчас они бы съели даже Вдовий пудинг из тапиоки. Миражем замерцал пред ними большой овал стеклянного блюда, в котором Вдова стряпала молочные пудинги. На языке склизкость тапиоки, вкус шиповникового сиропа, жидкого янтаря, который Вдова всегда наливала в серединку. Чарльз обыскал карманы и обнаружил конский каштан без веревочки, фартинг и полосатую черно-белую мятную конфету, всю облепленную карманным пухом. Разломить не получилось, и они сосали ее по очереди.

В лесу было очень шумно. Иногда темноту прорезали странные звуки, скрипы и свисты, на какие в этом мире никто не способен. Хрустели и щелкали веточки, кустарник грозно шелестел, будто кто-то шел за ними по следу.

Куда ни пойди, везде страшно. Прямо над головой беззвучно нырнула по своему маршруту сова, и Изобел ясно почувствовала, как совиные когти коснулись волос. Кинулась на землю, в панике обезумев, однако Чарльз остался невозмутим.

— Это просто сова, дурочка, — сказал он, снова вздернув ее на ноги. Сердце у нее билось очень быстро, как будто вот-вот остановится. — Нам не сов бояться надо, — угрюмо пробормотал Чарльз. — Бояться надо волков. — Потом вспомнил, что ему полагается отвечать за эту скорбную экспедицию, и прибавил: — Да я шучу, Иззи, — забудь и не думай.

Если идти, чуть-чуть не так страшно, чем если стоять и ждать, когда что-нибудь налетит и сцапает, и они горестно шагали дальше. Изобел немножко утешало шершавое тепло Чарльзовой руки в ее ладони. Чарльз припомнил обрывок стишка. В чаще плохо потеряться, в чаще есть чего бояться.[43]

Дерево за деревом, потом опять дерево — в ту ночь в Боскрамском лесу собрались все деревья со всего света. В чаще так далек рассвет в полночь, когда света нет. Может, Элайза решила выпустить их на волю не на большом зеленом лугу, а в бескрайнем лесу? Лучше бы просто вернула в детский магазин, решила Изобел.

Тропа вильнула и вдруг раздвоилась. Чарльз вынул из кармана фартинг и сказал:

— Кинем монетку: орел — направо, решка налево, — выжимая из себя всю мужественность до последней капли, и Изобел квело ответила:

— Решка.

Монетка упала крапивником вверх, и птичка клювом указала налево. Как по команде, из-под облачного одеяла вынырнула луна — полная, вот-вот лопнет, — и на несколько кратких секунд неоновой вывеской повисла над левой тропинкой.

— Идем к свету, — решительно сказал Чарльз.

Тропа зарастала, ежевика тянулась к ним, точно птичьи когти, хватала за одежду и дергала за волосы. Тьма стояла кромешная, и они не сразу сообразили, что сбились с тропы. Еще несколько шагов, и под их «старт-райтами» захлюпала земля. Они боязливо пощупали носочками — везде мокро и топко. Они слыхали истории о людях, увязших в зыбучих песках, утонувших в болотах, и сейчас ринулись сквозь колючки туда, где повыше и посуше.

— Хуже не будет, — понуро сказал Чарльз, и тут к ним потусторонним гостем подступил туман.

Он вихрился вкруг деревьев и густел, точно матовая вода, накатывал волна за волной, и все вокруг затопляло призрачное белое море. Изобел очень громко заревела, и Чарльз сказал:

— Закрой варежку, Иззи. Пожалуйста, а?

Устали — шагу больше не ступить, в этом тумане совсем растерялись, устроились под большим деревом, свернулись калачиком меж исполинских корней, что вздымались над землей узловатыми костистыми пальцами. Вокруг горы палой листвы, есть чем укрыться, но они вспомнили Элайзу под лиственным одеялом и завернулись в одежду. Их окутало холодным туманным покрывалом.

Изобел тотчас заснула, а Чарльз лежал и ждал, когда завоют волки.


Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже