Человеческий улей

— Да по пути встретился с ментами. Прям как ты только что рассказывал, браслеты нацепили сходу, кучу грехов припаяли.

— Ну да, ты же при ружье.

— Тогда его еще не было, мелкашку таскал с глушителем.

— Винтовка с глушаком? Статья по любому, вот и приняли тебя.

— Я чуть язык об зубы не стер, пытался им втолковать, что они вляпались по полной.

— Поверили?

— Пришлось. Один из них, похоже, менялся уже, чудил понемногу. Обрез мне вернул, хоть и с одним патроном, а топор не отдал.

— Может и не чудил, мало ли что на уме.

— Чудил. По нему видно было.

— Тебе виднее.

— Их элитник убил. На скорости залетел на крышу машины. Здоровенный.

— Может просто рубер?

— Рубера я видел, он поменьше.

— Карат, никто не может точно сказать по одному виду, что вот — рубер закончился, и начался слабый элитник. Границы расплывчатые.

— Тогда это был всем руберам рубер.

— Может и так. Место запомнил? Я в смысле, что забрать хабар можно, они ведь небось со своими стволами были.

— Приблизительно. Темно там, и ехали долго, не факт, что найду.

— Вы что, по темноте гнали?

— Да.

— С фарами?

— Я был против.

— Повезло, что башку не оторвали. Тут и днем ездить стремно.

— Но ездят.

— Ездят, но не такие дешевые рейдеры, как мы с тобой. Или ездят недолго.

— Днем я целый конвой видел. С бронированными машинами, на армейцев похожие.

— Далеко? — резко насторожился Рыбак.

— Не очень.

— Что за техника?

— Два грузовика: один с тентом, второй вроде бронированного кунга; потом что-то непонятное, похожее на машину связи или РЭБ[9]; и пара «хамви» или что-то очень на них похожее. С открытыми пулеметными башнями, похоже на «эм-два[10]».

— Говоришь, на «хамвики» похоже?

— Вживую я их видел пару раз и давно, причем первый был далеко, а второй сгоревший. Эти были похожи, но вроде не они. Или какая-то модификация, которую встречать не доводилось. И еще что-то пролетело перед этим в ту же сторону. Не рассмотрел, но по звуку мелкое. Думаю, что дрон.

— Вот тут ты Карат в самую точку попал. Правильно обозвал. Дронами у нас называют все то, что без пилотов летает: и боевое, с пулеметами и ракетами; и просто разведывательное.

— Одним словом? Хоть что-то у вас просто и однозначно.

— Это жизнь наша, относительно населенные области разделены зонами черноты и нехороших кластеров, где-то одни термины в ходу, где-то другие. Люди перемещаются, делятся словечками, вот и множатся варианты. Привыкай, тебе на этом языке придется до смерти говорить.

— Что это за ребята были? Дорога там накатанная, часто катаются. Может проще к ним выйти, чем до стаба на своих двоих добираться?

— Выйти, конечно, можно. И даже руками помахать. Вот только грохнут нас сразу, а потом долго будут смеяться.

— Я почему-то тоже об этом подумал и выбираться не стал.

— Потому ты со мной говоришь, а не гниешь на обочине.

— Кто это? Банда? Муры?

— Муры — просто слизь гнилостная, твои знакомцы куда опаснее — внешники.

— Мне это ни о чем не говорит.

— Мы сейчас под самой Удавкой, почти на границе Улья. За Удавкой все черное, хода нет. Зона, где мы сейчас торчим, называется просто: Внешка. На ней есть крупные стабы, где обосновались внешники. Это народ из миров вроде моего и твоего, их умники нашли путь сюда и могут выбираться обратно.

— Гм… А что мешает с ними договориться, чтобы и вам этот путь показали?

— Очень многое мешает. Не нужны мы им там, зараженные. Сами они вечно на дезинфекции и не снимают респираторы. Если не беречь дыхательные пути, быстро заразишься, а иммунных среди них так же немного, как и везде. Не факт, что наша зараза может развиваться вне Улья, но никто не станет рисковать своим миром открывая дорогу таким как мы.

— Логично, но все равно не вижу смысла воевать. Не пробовали договориться?

— Ты не все знаешь.

— Ну так раскрой тему полностью.

— Мы для них не люди. И даже не животные. Мы просто хабар.

— Как это?

— Вот нам, Карат, нужно кое-что от зараженных, без их споровых мешков вымрем за несколько дней. Но мы ведь тоже зараженные, просто по своему, и в нас тоже есть полезные вещи. Для внешников полезные. К примеру, из твоих яиц получится сыворотка убивающая раковые клетки. Не все разновидности, но согласись — дело полезное, за такое многие готовы хорошо заплатить. Однако имеется досадный нюанс — если тебя попросить по хорошему расстаться со своими бубенчиками, ты, я так подозреваю, вряд ли согласишься.

— Ты прав.

— Яйца, яичники, надпочечники, поджелудочная и щитовидная железы, печень и прочее: в нас хватает того, что очень нужно внешникам. Тела иммунных просто клад для их медицины. Как ты сказал? Попробовать с ними договориться? Не слышал сказку про то как голодный кот подружился с жирной мышкой? Так вот — она короткая. Мы, Карат, потрошим тварей, чтобы не загнуться от споровой ломки. Нас потрошат внешники и съедают твари. И мы и твари стараемся валить внешников при любой возможности: мы, потому что мстим за друзей, и не прочь прибрать к рукам их технику и стволы; а твари… Твари в любое время суток хотят жрать, а на костях внешников такое же мясо. Мы с тобой попали туда, где все подъедают всех. Такое вот интересное место.