Человеческое познание его сферы и границы

Вопрос о положении восприятия в причинных цепях физики отличается от вопроса о познавательном статусе восприятий, хотя бы эти вопросы связаны друг с другом. Обратимся сейчас к положению восприятий в причинных цепях. Итак, восприятие - скажем, слышание шума - имеет последовательность антецедентов, которые проходят в пространстве-времени от физического источника шума через воздух к ушам и мозгу. Переживание, которое мы называем "слышанием шума", ближайшим образом может определяться как одновременное с церебральным (мозговым) концом физической причинной цепи. Если шум вызывает движение тела, то это движение начинается почти непосредственно после "слышания шума". Если мы хотим вставить "слышание шума" в физическую причинную цепь, то мы должны связать его с той самой областью пространства-времени, которая сопровождает мозговые явления. Это относится также к шуму, как к чему-то воспринимаемому. Единственной областью пространства-времени, с которой этот шум имеет какую-то прямую связь, является наличное состояние мозга слышащего; связь с физическим источником звука не прямая. То же самое относится и

к видимым вещам.

Я стараюсь свести к минимуму связанные с этим метафизические допущения. Вы можете думать, что дух и материя взаимодействуют друг с другом, или, как утверждали картезианцы, что они параллельны друг с другом, или, как думают материалисты, что психические события просто сопутствуют определенным физическим событиям, определяются ими, но не имеют обратного влияния на физические события. Но все эти мнения в данном отношении не влияют на мою точку зрения. То, что я отстаиваю, ясно для здравого смысла образованных людей, а именно: я считаю, что рассматриваем ли мы восприятие или одновременное состояние мозга, - все равно положение и того и другого в причинной цепи будет промежуточным между явлениями в центростремительных нервах, проводящих стимул, и явлениями в центробежных нервах, проводящих реакцию на стимул.

Это применимо не только к процессу восприятия, которое мы, естественно, считаем "психическим" событием, но и к тому, что мы переживаем, когда воспринимаем. Следовательно, это применимо не только к "видению солнца", но и к солнцу, если мы имеем в виду под "солнцем" нечто такое, что человек может переживать. Солнце астронома есть результат вывода, оно не горячее и не яркое и существовало за восемь минут до того, что мы называем видением солнца. Когда я вижу Солнце и затем закрываю глаза от его света, то я не вижу 93000000 миль расстояния и того, что было восемь минут назад; то, что я вижу, есть нечто промежуточное в причинной цепи (и, следовательно, в пространственно-временном отношении) между световыми волнами, бьющими мне в глаза, и последующим закрыванием глаз.

Эмпиристы, следуя за Уильямом Джемсом, по большей части отвергают сейчас дуалистический взгляд на восприятие как на отношение субъекта к объекту. Различие между "видением солнца" как психическим событием и непосредственным объектом этого видения сейчас вообще отвергается как несостоятельное, и я с этим согласен. Но многие из тех, кто согласен с взглядом, которого придерживаюсь в этом вопросе я, тем не менее непоследовательно стоят на точке зрения какой-либо формы наивного реализма. Если мое видение солнца тождественно с солнцем, которое я вижу, тогда то солнце, которое я вижу, не является солнцем астронома. По тем же самым основаниям столы и стулья, которые я вижу, если они тождественны с моим видением их, находятся не там, где утверждает физика, а там, где находится мое видение. Вы можете сказать, что мое видение, будучи событием психическим, не находится в пространстве; если вы будете отстаивать это, я не буду с вами спорить по этому вопросу. Но я буду тем не менее настаивать, что есть одна и только одна область пространства-времени, с которой мое видение всегда причинно связано, и что эта область есть мой мозг во время видения. То же относится и ко всем объектам чувственного восприятия.