Человеческое, слишком человеческое

Я уперся в края раковины, тяжело глядя на самого себя в зеркало: голова привычно уже гудела, и шум воды болезненным скрежетом терзал уши. И еще бы. За моей спиной спит нелегальное существо, ради которого я готов убивать представителей своего биологического вида, убивать расчетливо и безжалостно, просто чтобы никто не узнал. И получается, что против меня чуть ли не весь мир, а те, кто не против, просто еще не в курсе.

"Давай уедем".

Я вздрогнул. Откуда эта мысль? Она когда-то приходила мне в голову?

Ополаскивая лицо горячей водой, - которая казалась мне почти ледяной, - я вдруг понял, что это выход. Я не смогу убивать вечно - это удел супер-героев, а меня учили, что один человек рано или поздно ошибется, я же сам уже давно хожу по грани. Я не могу скрывать ее вечно, оставаясь здесь, - слишком многим о ней известно.

А вот колонии кажутся выходом.

"А что? Выбрать самую захолустную планету где-нибудь на окраине человеческого пространства, и свалить туда. Нет. Лучше сначала на крупной колонии поменять свою личность, переоформить Рей, затеряться, а потом - на фронтир..."

И я вдруг понял, что всерьез рассуждаю на этот предмет и даже сообразил нечто вроде плана. Неплохого, надо сказать, плана.

"А ты ведь втрескался в нее, блэйд раннер".

Вот так я впервые и оформил эту мысль: льется вода из-под крана, в зеркале - потухшее лицо, под челюстью затаились остатки пены, в глазах - недоумение. А внутри тепло, и я только что, наконец, догадался дать этому теплу имя.

"Молодец. А теперь вот что. Тебя не отпустят - на тебе дело со статусом "браво". Тебя не отпустят - ты свидетель Трибунала. Тебя не отпустят - ты на прицеле у "Чистоты" и у корпораций. Так что люби ее, сколько хочешь, планируй себе на здоровье. Оно, знаешь, не вредно - мечтать, пока не путаешь мечты с реальностью".

Хорошо. Ведро умозрительной холодной воды - это хорошо, покончим с мечтами, перейдем к планированию. Для начала надо срочно разобраться с синтетиками. Плевать, кто там их опекает и кто позволил им сбежать - если их зарыть, то дело "нулевых" закрывается, как бы ни грустил по этому поводу Кадзи-сан и всия СКЕ. Срать я хотел на корпоративные дела, здоровее буду. Может, производители Ев попутно решат, что коль скоро я не стал под них подкапываться, то стоит дать мне, такому доблестному, популярному и осторожному, подышать еще чуть-чуть. Все легче. Я ведь приму участие в фарсе с "Чистотой". Это, кстати, второй пункт программы - фашистов нужно по возможности стереть в порошок, чтобы никто и пикнуть не успел. Уж я в суде приложу все усилия и разукрашу их самым красивым дерьмом, чтобы при обнаружении их логовищ сначала стреляли, а потом разбирались.

Вот примерно так оно все выглядит. Значит, у меня впереди еще много-много дней, наполненных работой, зато в конце... В конце все должно быть непременно хорошо, пусть я в это слабо верю.

Вот так вот. Началось все с того, что я решил подумать, как же так хитро шпионит "Чистота", а закончилось хитрым и почти безнадежным, безнадежно дырявым планом по решению всех проблем. "Это все долбаное бритье. Оно не может не вселять отчаяние". Трусливый и жалкий план, реализуя который, я обречен быть фантастическим везунчиком, иначе все зря, и хэппи-энда не будет.

"Она того стоит".

На кухне я почти заглотнул чашечку кофе, в который раз проклял искусственный мирок и на ощупь отправился в комнату. "Это все замечательно - я определился со своим отношением к ней. А что делать с ее отношением ко мне?"

В принципе, даже Евы с первыми "Некусами" при хорошем обращении проявляли эдакую неэмоциональную преданность - как животные, как те же собаки, но только без вот этой собачьей радости. Была даже история в какой-то колонии о том, что синтетик сбежал на могилу своего хозяина. Может, врут, конечно, но того "ноль-два" шлепнули как раз на кладбище, безо всякого сопротивления с его стороны. Есть еще и другие образчики блэйдраннерского фольклора, но там все совсем уныло и без фантазии, по-моему, сказки, переделанные на новый лад. Но как мне понимать Аянами, которая сама ушла из надежного убежища, когда поняла, что я ее обвиняю в чем-то? Да еще и ушла в никуда, отдавая себе отчет, что ее могут убить. Как мне понимать Аянами, которая после этого выносила меня из-под огня, а когда не смогла - подставилась сама?

Как там она мне ответила, когда я попробовал ее расспросить?

"Это было правильно".

Вот такие вот дела, глубокомысленно подытожил я, ворочаясь на неудобном диване. Я, конечно, не дошел еще до той кондиции, чтобы будить измотанную Еву и устраивать выяснение отношений, но все же, все же... "И какие там еще отношения? Раз тебе так повезло, будешь довольствоваться молчаливой спутницей со странностями. Она машина по происхождению, пусть и сложная машина - но без души".

Можно подумать у меня самого есть душа, возразил я себе, и это было моей последней осознанной мыслью.

* * *

- В общем, все сложно.