Дзампьери опускается на колени рядом с ним.
— Ты гляди, как он тебя отделал!
Она снимает с шеи кефию. Выливает на нее воды из фляги, отжимает. Промокает ему лицо — сначала лоб, потом щеки.
— Ты чего?
— Тсс. Закрой глаза!
Она снова смачивает кефию и трет ему шею. Когда она проводит у него за ушами, по телу Йетри пробегает волна наслаждения, он вздрагивает.
— Не понимаю, почему он иногда ведет себя, как полный дурак? — говорит он.
Дзампьери улыбается:
— Потому что он тебя любит. Все просто.
Но это неправда. Чедерна избил его не потому, что любит. Он избил его, потому что сам мог погибнуть. Из-за Йетри им всем грозила опасность. Йетри пытается встать, но Дзампьери его удерживает:
— Погоди!
Она берет кефию и вытирает засохшие сопли у него под носом.
— Тебе не противно?
— Противно? Нет. Ничуть.
Символы и сюрпризы
Торсу никак не может поправиться. Пищевое отравление вызвало дизентерию, из-за дизентерии подскочила температура. Чтобы сбить ее, Торсу принимал антибиотики, от которых возник нарыв на десне и вновь поднялась температура, надолго приковавшая его постели, а из-за этого начался геморрой. От острой боли он плачет, как ребенок. В довершение всего теперь, когда температуру удается сдерживать, он впал в подавленное состояние. Товарищи относятся к нему равнодушно и даже с неприкрытой враждебностью. Приносят ему в палатку остывшую пищу, которая от этого становится еще несъедобнее. Днем никто не хочет составить ему компанию, а проводить долгие часы в одиночестве для него унизительно. Поначалу все было иначе, ребята заботились о нем, но его болезнь им давно надоела. Сегодня утром Чедерна, проходя мимо его койки, отвесил ему звонкий подзатыльник:
— Опять валяешься, красуля?
— Мне плохо.
— Точно. Ты желтый стал, как моча. По-моему, ты, сардинец, скоро отдашь концы.
Но есть кое-что еще. Торсу недавно сделал неприятное открытие. Когда он вытягивает ноги поверх спального мешка, ясно видно, что правая нога длиннее левой. Раньше он этого не замечал, наверное, из-за болезни тело стало асимметричным, страдания изменили его. На всякий случай он решает проверить. Ложится ровно-ровно, прижимает руки к бокам, изо всех сил вытягивает ногу в подъеме, затем слегка приподнимает голову и глядит вперед: точно, правая нога длиннее — большой палец правой ноги оказался намного дальше, чем левой. Мысль об этом сводит его с ума. Он воображает, как одна половина его тела раздувается. В его родном городке был парень, носивший ортопедические ботинки, один ботинок был на высокой платформе, чтобы ходить ровно, но все равно парень хромал, и все над ним потешались. В отчаянии Торсу пишет своей виртуальной девушке — единственной, от которой ничего не нужно скрывать, и честно ей все объясняет, но она реагирует равнодушно и даже насмешливо.
THOR_SARDEGNA: я раньше не был таким, понимаешь?
TERSICORE89: тебе просто кажется, ты, наверное, устал, поспи — и все пройдет
THOR_SARDEGNA: теперь ты все время советуешь мне поспать.
я только и делаю что сплю, не могу больше спать.
раз я тебе говорю, что моя правая нога стала длиннее, ты
должна мне верить.
а ты не веришь — ты же все всегда лучше знаешь.
TERSICORE89: не надо разговаривать со мной таким тоном
THOR_SARDEGNA: как хочу, так и разговариваю
Почти полчаса Торсу сидит, уставившись в экран компьютера, который лежит у него на животе (больше положить его некуда, а кроме того, компьютер приятно греет живот), и ничего не пишет,
— Ну же, отвечай!
В конце концов он сдается первым.
THOR_SARDEGNA: ты бы по-прежнему любила меня, стань я другим?
TERSICORE89: да ведь я тебя никогда не видела… я люблю тебя за то, что мне ясно из твоих слов, глупыш, длина твоих ног меня не интересует, а ты?
THOR_SARDEGNA: что я?
TERSICORE89: ты бы любил меня, если бы обнаружил, что я не такая, какой ты меня воображал?
Торсу напрягается. Отодвигает назад подушку, чтобы сесть попрямее. Что она имеет в виду? Что значит «не такая»? В голове крутятся слова Дзампьери: «По-моему, это мужик».