Человеческое тело

Все ржут. Один Йетри стоит, нахмурившись.

— Ты думаешь, мы похожи на тараканов? — спрашивает он.

— Чего?

— Ты сказал, что если талибы распылят порошок, от которого пахнет бабой, мы друг друга поубиваем. Как тараканы.

Чедерна скривляет рот в подобие улыбки.

— Может, ты и спасешься, целочка. Тебе же этот запах еще не знаком.

Первое задание, которое поручают третьему взводу роты «Чарли» (с тех пор как шестьдесят шестая рота вступила на иностранную территорию, ее название изменилось на боевое), — построить каменное помещение для стиральных машин. Из-за песка две машины уже сломались и теперь валяются вместе с прочим мусором в одном из углов базы, баки набиты банками из-под пива и прочими железяками.

Уже часа два Йетри работает вместе с Ди Сальво и четырьмя деревенскими каменщиками. Вообще-то военные просто следят за тем, чтобы афганцы все делали правильно. У кого больше опыта в строительстве — неясно. План здания — приблизительный, размеры сторон не указаны, они просто обозначили периметр, измерив его ладонями и подсчитав количество кирпичей. Только что пробило полдень, солнце падает прямо на голые плечи.

— Пивка бы, — говорит Йетри.

— Ага, холодненького.

— С лимоном на соломинке.

— А я люблю сперва выпить пиво, а потом пососать лимон.

Стена получается ровная, по крайней мере на вид, но все-таки что-то не так. Уже пошел восьмой ряд кирпичей, скоро понадобится лестница, Йетри надеется, что ему не придется сопровождать афганцев на склад за лестницей.

Внезапно афганцы прекращают работу, бросают инструменты за землю, берут сложенные в углу циновки и расстилают их в единственном треугольнике, где есть тень. Опускаются на колени.

— Блин, чего это они?

— А ты как думаешь?

— Им что, прямо сейчас приспичило помолиться?

Ди Сальво пожимает плечами:

— Мусульмане всегда молятся. Они фундаменталисты. Йетри набирает в ведре цемента и швыряет на стену.

Размазывает мастерком. Сумасшедший дом, думает он и поворачивается к афганцам. Они словно занимаются гимнастикой: склоняются до земли, поднимаются, потом снова склоняются, беспрерывно что-то завывая. На мгновение его охватывает желание сделать, как они.

— Да пошло оно все! — говорит Ди Сальво.

— Пошло! — соглашается Йетри.

Военные бросают винтовки. Раз афганцы решили устроить перерыв, им тоже можно передохнуть. Ди Сальво находит в боковом кармане брюк пачку сигарет и угощает Йетри. Они прислоняются к стенке, раствор еще не подсох.

— Послали нас в такую даль строить прачечную, — говорит Йетри, — это нормально?

— Ничего нормального.

Йетри никак не может успокоиться. Ему обещали американок, а ими здесь и не пахнет, его просто подкалывали («Ууу, американочки!»). Конечно, он мельком видел американок в Герате, где они простояли несколько дней: женщины-военные с волосами, собранным в конский хвост, круглым грудями и таким видом, будто они сейчас повалят тебя на койку и съедят живьем, а потом его отправили в Гулистан строить эту дурацкую стенку. Вернее, наблюдать за тем, как ее строят другие. Вряд ли в мире есть место, где плотских искушений еще меньше.

— Нет, ты прикинь: наши предки приезжали сюда курить травку, — говорит Ди Сальво.

— Какую травку?

— Ты что, не помнишь? В шестидесятые. Всякие дебильные хиппи.

— А, ну да, — говорит Йетри. Вообще-то он не помнит. На секунду задумывается. — А мои сюда не приезжали. Они вообще никогда никуда не ездили. — Мать уж точно. Отец, насколько ему известно, мог и ездить в Афганистан. Вдруг он присоединился к отряду талибов и сейчас занимается тем, что ходит и закапывает под дорогами мины? От него всегда можно было ожидать чего угодно.

— Это я так сказал. Мои тоже никуда не ездили. Но их поколение — да. Обкуривались, а потом все со всеми подряд трахались с утра до ночи.

— Вот житуха! — говорит Йетри.

— Да уж, житуха что надо. Не то что сегодня. Сегодня все девчонки типа «нет-я-не-пью, нет-я-не-курю, нет-я-никому-не-даю».

Йетри смеется. Ди Сальво прав, сегодня девчонки коленки раздвигать не спешат.

— На некоторых, прежде чем уложить их в постель, сперва надо жениться. А вообще-то где как.

— В каком смысле где как?

— Например, в Венето дают сразу. — Ди Сальво щелкает пальцами. — Хотя в Беллуно — нет. Надо ехать южнее — туда, где много студенток. Студентки — настоящие оторвы. Однажды я был в Падуе, за неделю трех перетрахал.

Йетри запоминает в уме места и цифры. Падуя. Трое. Вернется домой — обязательно туда смотает.

— А ты знал, что все студентки бреются?

— Зачем?

Ди Сальво сплевывает, засыпает плевок песком.

— Мода такая. И потом так гигиеничнее.

Йетри охватывают сомнения. Он ни разу не видел женщины с бритым лобком, разве что на видео в Интернете, ну и маленьких девочек на море. Он не уверен, что, увидев такое, не растеряется.