Человечество - для чего оно?

Парадокс?.. Правильный ответ в таких случаях помогают найти исторические аналогии.

Англия начала шестнадцатого столетия. Правит Генрих Восьмой, которого Маркс назвал «чудовищем»: сгоняются с земли крестьяне, толпы голодных и нищих бродят по стране, идет ожесточенная религиозная борьба, рубят головы и правым и виноватым, чаще всего правым, как обычно.

В эти годы родоначальник утопического социализма Томас Мор создает свою бессмертную «Утопию» — книгу о счастливом будущем человечества — и вскоре после этого отправляется на плаху.

Италия. Начало семнадцатого столетия. Свет эпохи Возрождения померк в зареве костров инквизиции. Совсем недавно на площади Цветов в Риме сожжен великий вольнодумец, ученый-гуманист Джордано Бруно. А в неаполитанскую тюрьму брошен некто Томмазо Кампанелла, который, едва к нему вернулись силы после пыток, пишет бессмертную книгу «Город Солнца» — книгу о счастливом будущем человечества!

Франция. Начало девятнадцатого столетия. Задушена французская буржуазная революция. Новый самодержец правит Францией и Западной Европой — Наполеон Бонапарт. Газеты, журналы, издательства подчинены строжайшей цензуре, и малейшее свободомыслие жестоко карается. Именно в годы становления абсолютной власти Наполеона два утописта — Сен-Симон и Фурье — каким-то чудом публикуют свои первые книги — книги… о счастливом будущем человечества!

Есть, наверное, закономерность, объясняющая, почему в самые мрачные эпохи появляются самые оптимистические книги.

Во всяком случае, это невозможно объяснить одной лишь психологической организацией ученых-оптимистов.

Илья Ильич Мечников был в молодости если и не мизантропом, то натурой весьма неуравновешенной. Несколько раз он пытался покончить жизнь самоубийством, К счастью, ему изменяла интуиция ученого — он принимал то слишком много, то слишком мало яда.

Илья Ильич Мечников стал оптимистом уже после того, как молодость ушла в далекое прошлое. Он даже утверждал, что для выработки оптимистического мировоззрения, для понимания сущности человеческого бытия жизнь нужно прожить долгую. Вероятно, он прав.

О долгой жизни не просто рассказать на нескольких страницах, но все-таки я постараюсь это сделать.

Илья Мечников родился в бывшей Харьковской губернии в 1845 году и был пятым ребенком в семье помещика средней руки, до отставки служившего в Петербурге, в гвардии.

В гимназии Илья Мечников получил прозвище «Бога Нет», — он рано пришел к атеистическим убеждениям.

И в гимназии он начал свои первые — дерзкие по замыслу, но не слишком точные по исполнению — научные исследования: слух о вундеркинде достигает даже Петербурга, столицы. Мечников торопится. «И жить торопится, и чувствовать спешит», как принято писать в таких случаях. Он поступает в Харьковский университет, но срок обучения кажется ему слишком длительным, — Мечников с отличием закончил университет всего за два года.

В это же время Мечников увлекается эволюционным учением Чарльза Дарвина, его книгой «Происхождение видов путем естественного отбора, или сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь». Книга великого натуралиста вышла лишь за два года до того, как Мечников поступил в университет, и далеко не все сразу оценили ее по достоинству. Молодой украинский студент оказался в числе тех, кто первым встал под знамена эволюционного учения.

Мечников добивается двухмесячной заграничной командировки в Германию и отправляется на небольшой островок Гельголанд в Северном море, исследовать беспозвоночных животных.

Молодой ученый, почти мальчик, приходит к убеждению, что ключ к эволюции и генеалогии животных, доказательство единства органического мира, доказательство взаимосвязи и преемственности между позвоночными и беспозвоночными животными могут быть обнаружены на ранних стадиях развития животных: теперь всем известно, что бытие и червя и самого сложного организма начинается с одинаково простых форм, что в развитии различных эмбрионов имеются однотипные этапы, но в то время это нужно было еще доказать.

Илья Мечников не сомневается в своей правоте и полон искреннего научного энтузиазма.

Энтузиазм — великая вещь, и до какого-то предела на него не влияют ни полуголодное существование, ни штопка на пиджаке. И все-таки однажды обнаруживается, что энтузиазм тоже нуждается в «топливе», в энергии.

Мечникову повезло. По рекомендации знаменитого нашего хирурга Пирогова начинающему ученому была предоставлена государственная стипендия для научно-исследовательских работ в лабораториях Западной Европы. И Мечников отправляется в Италию, на широко известную в научном мире Неаполитанскую биологическую станцию.

Это событие, само по себе важное, ознаменовалось еще встречей и последовавшей затем многолетней дружбой Ильи Ильича Мечникова с Александром Онуфриевичем Ковалевским. Их совместные труды обогатили русскую и мировую науку выдающимися открытиями и обобщениями в области зоологии, сравнительной эмбриологии и дарвинизма,