Человечество: История. Религия. Культура. Раннее Средневековье

Юстиниану пришлось утверждать свою власть не только законом, но и прямым насилием. В начале шестого века население столицы еще не имело к своим василевсам, того почтения, которое установилось позже. Столичные жители, особенно на ипподроме во время ристалищ, не смущались выкрикивать свое нелесное мнение о правителях, а в случае чего чернь бралась за оружие. Императоры Зинон и Анастасий многие годы вели с константинопольцами форменную войну и отсиживались в своих дворцах, словно в осажденных крепостях. Авторитет своей власти Юстиниану пришлось укреплять железом и кровью. Начало его правления было отмечено мощным восстанием в столице, известным как “Ника”. Все началось с того, что городские власти Константинополя приговорили какого-то мятежника к смерти. 14 января 532 г. горожане захватили тех, кого вели на казнь и тут же, ворвавшись в тюрьму, освободили всех заключенных там за мятеж или иное преступление. Город был подожжен, словно он находился в руках неприятелей. Храм Софии, бани Зевксипп и императорский дворец от пропилей до дома Ареса погибли в пламени, тогда же сгорели многие частные дома. Юстиниан с императрицей и некоторые из сенаторов пребывали в страхе и бездействии. 17 января Юстиниан приказал Ипатию и Помпею, племянникам ранее правившего императора Анастасия, как можно скорее отправиться домой; то ли он подозревал их в посягательстве на свою жизнь, то ли сама судьба вела их к этому. (Прокопий: “Войны Юстиниана”; 1; 24). Утром 18-го сам император вышел с Евангелием в руках на ипподром, уговаривая жителей прекратить беспорядки. Он говорил, что жалеет о том, что не прислушался прежде к требованиям народа. Однако его освистали и заставили удалиться с позором. Часть собравшихся кричала: “Ты лжешь, осел!” Другие требовали, чтобы императором стал Ипатий. Немедленно толпы народа ворвалась в его дом и, несмотря на отчаянное сопротивление и слезы жены, одели в захваченные царские одежды. К мятежу примкнула значительная часть сенаторов. (Дашков: “Юстиниан Великий”). Солдаты, как те, на которых была возложена охрана дворца, так и все остальные, не проявляли преданности императору, но и не принимали явно участия в деле, ожидая, каков будет исход событий. Терзаемый страхом Юстиниан собрал во дворце совет из оставшихся с ним придворных. Они совещались между собой, как лучше поступить: остаться в столице или обратиться в бегство на кораблях. Немало было сказано речей в пользу и того и другого. Многие склонялись к тому, что следует бежать, но императрица Феодора возразила им: “По-моему, бегство, даже если когда-либо и приносило спасение, и, возможно, принесет его сейчас, недостойно. Тому, кто появился на свет, нельзя не умереть, но тому, кто однажды царствовал, быть беглецом невыносимо… У нас много денег, и море рядом, и суда есть. Но смотри, чтобы тебе, спасшемуся, не пришлось предпочесть смерть спасению. Мне же нравится древнее изречение, что пурпур – лучший саван.” Так сказала Феодора. Слова ее воодушевили всех, и вновь обретя утраченное мужество, они начали обсуждать, как им следует действовать. Все свои надежды Юстиниан возложил на полководцев Велисария и Мунда. Велисарий только что вернулся с войны с персами и привел с собой множество копьеносцев и щитоносцев. Мунд же начальствовал над варварами-герулами. (Прокопий: “Войны Юстиниана”; 1; 24). Решено было напасть на мятежников, собравшихся на ипподроме по случаю коронации Ипатия. Велисарий с трудом провел свой отряд через сгоревшую часть города и внезапно явился перед трибунами. По его приказу воины начали пускать стрелы в толпу и разить направо и налево мечами. Огромная, но неорганизованная масса людей смешалась и тут через “ворота мертвых” на арену пробились три тысячи герулов Мунда. В результате страшной резни было перебито около тридцати тысяч человек. (Дашков: “Юстиниан Великий”). Ипатия стащили с трона и отвели вместе с Помпеем к императору. На следующий день солдаты убили и того и другого, а тела их бросили в море. Юстиниан конфисковал их имущество, а также имущество всех других членов сената, которые приняли их сторону. (Прокопий: “Войны Юстиниана”; 1; 24). Неслыханная жестокость, с которой была подавлена “Ника” надолго устрашило римлян. Дальше, почти до самой смерти, Юстиниан правил спокойно.