Человечище!

Рядом с Семеном лежало, по крайней мере, с десяток неподвижных тел. Внезапно он

услышал голос – не голос даже – хрип – обращенный к нему:

- Простите, что вы думаете о беспорядочности деформированной сентиментальности? -

Семен вздрогнул и тут же резко повернул свою тяжелую от скверны голову:

- Что-что?

- Что вы думаете о беспорядочности деформированной сентиментальности? – какой-то

мутный тип в коротких штанах и полосатом пиджаке смотрел на Семена крайне

заинтересованными глазами.

- Ах, да… - Семен напряг все свои извилины, но мозг ответил отказом – в его недрах

ничего не напоминало о беспорядочности деформированной сентиментальности.

Тип тем временем по-пластунски приблизился к Семену и дыхнул на него жутким

запахом скверны вперемешку с салатом и луком. Он был небольшого роста (в лежачем

положении – длины), еще седоват, но уже относительно молод. Бородка клочками

колючей проволоки обрамляла его неровный подбородок:

- Вы знакомы с модусами четвертой фигуры? – Семен понял, что ему не отвертеться, тип

был чересчур назойлив.

- Несколько… - весьма туманно ответил он. – Пожалуй, это один из самых загадочных

вопросов нашего двухминутного меморандума.

- О да, конечно! - глаза мутного типа заблестели, - все это настолько неопределенно, надеюсь, вы меня понимаете?

Семен, конечно, понимал. Небось, хочет деньги стырить. Хрен ему! И Семен показал

мутному типу фигу. Тот несказанно обрадовался, помрачнел чуть-чуть только, но вновь

заулыбался, смешанно так, беззубо.

- Да, вы правы, пожалуй, - изрек он, улыбаясь, - это типичный пример. Но, знаете, иной

раз долго так думаешь и приходишь к выводу, что не стоит думать более двух минут и

одной секунды над тем, что стоит двухминутного обдумывания. Все это настолько

неясно…

Семен скорчил мутному типу рожу. Тот его раздражал. Вряд ли он что-нибудь знал о

стране игрушек. Но мутный тип был упрям:

- А, знаете, я, кажется, начинаю вас понимать – вы, бесспорно, приверженец

перманентного синусоидального деления хромосом. Таким образом, вам должны быть

знакомы номенклатурные издержки теории ферментного распада. – Он о чем-то надолго

задумался. – Не хотите ли взглянуть? – вдруг заговорщицки прошептал он после

молчания.

Семену, надо признаться, уже давно было все равно - на что и на кого глядеть. Недолго

думая, он согласился. Мутный тип заулыбался и, подползя к Семену в упор, зашептал ему

на ухо:

- Только тихо! Никто не должен знать… Разве что… Хотя… Черт с ним, друг мой.

Полземте! – И он пополз.

Семен пополз следом. Они проползли под столом мимо нескольких бесчувственных тел, мимо луж блевотины и осколков опрокинутой посуды. По дороге Семен нашел

недопитую бутылку скверны (было еще на дне), чему несказанно обрадовался. Мутный

тип меж тем подполз к выходу из комнаты и осторожно огляделся. Он был насторожен.

Все кругом говорило об опасности. Семен был в тылу врага, среди спящих, храпящих и

блюющих неприятелей. Мутный тип обернулся и вылезшими из орбит глазами показал

следовать за ним. Семен на брюхе последовал.

Они выползли из комнаты, где проходило застолье. Аккуратно, без лишнего шума

проползли мимо шкафа, табуретки и еще чего-то (в темноте Семен не разглядел). И вот

оказались у вешалки и притаившихся под ней ботинок.

Мутный тип опять же глазами показал Семену одеваться (чем занялся и сам). Семен

принялся шарить рукой в темноте в поисках своей одежды. Он уже почти нащупал пальто, как вдруг сзади раздался не то торжествующий вопль, не то сдавленный хрип. Семен и

мутный тип обернулись.

Семен аж попятился от увиденного: над ним стояла во весь рост и дышала на него

густым перегаром толстая дама напротив. В ее глазах горели две шахтерских лампы – это

был взгляд хищника, поймавшего свою жертву. Похоже, она ждала этого момента весь

вечер и теперь не собиралась так просто отпускать Семена.

Семен сглотнул горький и тяжкий комок – ощутить на себе все прелести общения с

назойливой толстой дамой напротив не входило в его планы.

Не тратя время попусту, толстая дама напротив начала движение в сторону Семена с

неудержимой мощью сошедшего с рельс тепловоза. Семен от страха зажался в угол и

зажмурился…

Но в этот самый момент мутный тип юркнул под ноги толстой дамы напротив (этого

Семен не увидел), чем и остановил ее. Точнее, заставил рухнуть на вешалку, которая с

треском сложилась пополам, обнажив из-под навешанной на нее одежды свой

поломанный деревянный хребет. Мутный тип тем временем схватил Семена за ногу и

потащил к двери.

Они чудом спаслись. Вешалка охладила пыл толстой дамы напротив и сковала ее

дальнейшее передвижение. Семен и мутный тип смогли выбраться за порог враждебной

для них квартиры и скрыться в сумраке воняющего мочой и сыростью подъезда.

На одном дыхании они скатились по неосвещенной лестнице и по-пластунски

преодолели порог подъезда, оказавшись на такой же темной, как и подъезд, утренней

улице.

Мутный тип дернул ногой и, изогнувшись, показал, куда ползти. Семен последовал за

ним – тоже ползком.

Они ползли по неровному, бугристому и потрескавшемуся асфальту, через лужи и комья

грязи. Семен успел заметить, что его пиджак на груди теперь безбожно измазан, и