Человек

«Эти средства вначале были созданы с вполне определенной и оправданной научной целью - моделировать и изучать психозы на животных».

Затем их стали использовать как съемники психологических перегрузок, дабы уберечь умы наиболее нужных людей от преждевременного износа. Но в ряде стран эти средства, став доступными, широко используются молодежью и даже школьниками. Например, в США в 1963 году правдами и неправдами было выписано 60 миллионов рецептов. Это явление становится эпидемическим и вызывает серьезное беспокойство.

Представьте себе человека без мысли, собственной воли и страха опасности, но с сохранившейся способностью слушаться. Его можно спровоцировать на любое преступление. Его не страшит пламя огня, идущий навстречу автомобиль.

Эти исследования заинтересовали военных. Американский генерал Ротшильд писал:

«Войска, подвергшиеся воздействию одного из психохимических отравляющих веществ, даже не подозревали, что их поведение является совершенно ненормальным. Только посторонний наблюдатель... мог определить, что поведение войск было весьма странным».

Представьте себе, что какой-нибудь маньяк, имея доступ к транквилизаторам, бросит щепотку этого «добра» в городской водопровод. Ведь один килограмм ЛСД может свести с ума десять миллионов человек.

Галлюциногены, видимо, действуют в мозге на центры удовольствия и мук.

«Я распадаюсь по швам. Я раскрываюсь, как красивый желтый-желтый апельсин! Какая радость! Я никогда не испытывал подобного экстаза. Наконец-то я вышел из своей желтой-желтой корки апельсина! Я свободен! Я свободен!» - бормотал один из подверженных действию галлюциногена. А вот эмоции другой жертвы ЛСД: «Все разваливается на куски. Я разваливаюсь. Сейчас случится что-то ужасное. Черное. Черное. Сейчас случится что-то страшное. Моя голова разваливается на куски. Это ад. Я в аду. Вытащите меня отсюда! Вытащите!»

Помимо прямого воздействия на психику психотропные средства опасны своей притягательностью. И из этого плена вырваться трудно.

Изучая мозг, обнаружили так называемый крове-мозговой барьер - своеобразный фильтр, задерживающий многое, могущее повредить мозгу из того, что поступает через пищу и вдыхаемый воздух.

«Не будь этой заставы, мы, по меньшей мере, трижды в день сходили бы с ума, засыпали или буйствовали: в пище, которую получает человек, всегда есть вещества, которые могли бы повлиять на психику; и не будь крове-мозгового барьера, десятки психогенных ядов обрушились бы на наш мозговой обмен».

Исследователи, желая добраться до неведомых рычагов психики, останавливаются перед бдительной стражей этого барьера, который пропускает что-то по какому-то паролю и ни за что не соглашается пропустить то, что хотелось бы исследователям.

«Для того, чтобы провести ГАМК через неведомые охранные заставы, ее молекулу присадили на вещество, о котором заведомо известно: барьер пропустит ее в мозг».

Но такие вторжения часто дорого обходятся человечеству. Двадцать с лишним лет назад в Германии создали и разрекламировали новое снотворное успокаивающее средство «КОНТЕРГАН». Результат:

«Два года, казалось, природа нарочно свирепствовала. У десяти тысяч женщин родились дети без рук или без ног, только кисти торчали прямо из плеч или от таза начиналась стопа».

Есть две фразы из упоминаемой замечательной книги И. Губермана, которые подчеркивают сложность изучаемой проблемы.

«Они работают ощупью, наугад, ориентируясь лишь на опыт и интуицию».

«Но что именно делает аминазин и другие в сбившихся нервных сетях, мы еще не знаем наверняка. Из запутанного узла проблем и загадок выглядывает пока лишь несколько разрозненных ниточек. Возле каждой из них работает сейчас группа исследователей».

И все же фармакология надеется подарить человечеству средства, снимающие усталость, выравнивающие характер, улучшающие память. Пожелаем им успехов в этих добрых намерениях. Среди этих тружеников немало настоящих патриотов своего дела - биохимик Гофман и другие, - испытывавшие новые препараты прежде всего на себе.

И в виде предостережения:

«Любое химическое вещество, вводимое в человеческий организм, хорошо до тех пор, пока оно приводит патологию к норме. Вмешательство в норму - это уже не дело врачей». «Любое искусственное вмешательство в здоровую психику человека приводит в конце концов к нарушению гармонии личности».

Д.Федотов и Г.Авруцкий - руководители МИ Психиатрии.

Им же принадлежат и такие слова:

«Что делать, наука до сих пор не может установить причины многих психических заболеваний».

«Сегодня даже при желании никто не сможет управлять психикой человека, как неким инструментом».

И пусть еще не изучено многое, но то, что на сегодня имеется на вооружении психиатрии, позволяет оказывать существенную пользу людям с расстроенной психикой. Остались в прошлом варварские методы лечения душевнобольных.

Как вы справляетесь с пациентами? - спрашиваю врача псих­больницы. - Приходится применять физическую силу?

Сейчас хорошо, - последовал ответ, - начинает бушевать - укол. Больной спит, бережет свое здоровье и... наше.