Человек без башни

Несчастный плохо спал, стал нервным и раздражительным, временами у него пропадал аппетит, что было для Чебурека признаком тяжелого нездоровья. Тощий, худющий Чебурек обладал поистине громадным желудком, он мог съесть такое количество пищи, которое рассчитано на троих здоровых мужиков. Куда это все девалось, а на теле Чебурека не было ни одной жиринки, оставалась загадкой. Каждый привал для него был испытанием на прочность.

В этот раз все развивалось по обычному сценарию, только персонажи, доводящие Чебурека были другими. Мальвина объявила привал, измотанный Чебурек, оглядевшись куда бы лечь, нашел относительно спокойное, без насекомых местечко. Тщательно проверил траву на наличие змей, пауков, муравьев и другой тропической нечисти. Расстелив спальный мешок, нацепив на себя москитную сетку, намазавшись толстым слоем репеллентов, Чебурек лег и с наслаждением вытянул ноги. В палатке, тесной, набитой товарищами, приходилось спать свернувшись в три погибели, позе эмбриона. Чебурек закрыл глаза и провалился в беспокойный кратковременный сон, почесываясь, ворочаясь, вздрагивая, он продремал минут пять. Вдруг он почувствовал какое-то беспокойство и открыл глаза, пытаясь выяснить причину подсознательного страха. Причина нашлась быстро.

По животу Чебурека, как по твердой земле, совершенно спокойно и нагло разгуливал огромный паук, с длинными мохнатыми ногами. Внутри у Чебурека все похолодело, он с ужасом разглядывал насекомое. Это был паук-птицеед, название зверюги Чебурек знал (откуда, было непонятно ему самому). Но он никак не мог вспомнить – ядовитая эта тварь или нет, жрет она только птиц, или людей не брезгует?.

Паук замер и вперил свои холодные глазищи в лицо Чебурека. «Сейчас кинется», – пронеслось в голове несчастного.

Шепотом, обливаясь холодным потом, он позвал кого-нибудь на помощь, боясь пошевелиться:

– Кто-нибудь помогите, спасите…

Его никто не слышал, все были заняты своими делами. До призывов Чебурека никому не было дела.

Мальвина позвал всех есть, Чебурек оставался все там же, недвижим и молчалив.

– Ты что, совсем есть не будешь? – недовольно поинтересовалась Мальвина со своего места. – Я сто пятьдесят раз жратву вытаскивать не намерена. Я вам вообще не прислуга: подай, принеси, подели, унеси… – все больше и больше раздражаясь произнесла девушка.

Чебурек молчал, как партизан на допросе.

Наконец, Громила, решил узнать, чем вызвано отсутствие аппетита у главного любителя поесть в их компании. Он приблизился к лежащему Чебуреку.

– Чебур, можно я твой ужин слопаю? – спросил Громила, оставаясь на безопасном расстоянии, оставаясь верным своей привычке доводить несчастного.

– М-мм-ии, – мычал Чебурек, дико вращая глазами.

– Чего, чего? – переспросил Громила, опасливо приближаясь к товарищу.

– Сбрось, сбрось с меня… – едва шевеля губами, проговорил Чебурек.

Громила, заинтригованный происходящим, сделал еще пару шажков и только тогда разглядел, что на белой футболке Чебурека сидит здоровенный паук. Паук очень удобно устроился на плоском животе человека, казалось, он решил обосноваться здесь надолго, потирая от возбуждения лохматые лапки паук обживал территорию.

– Чебуречек, ты что, паука испугался? – ехидным голоском спросил Громила. – Ну ты даешь, это же птицеед. Не бойся, он только лягушек жрет и птицу мелкую, ну и еще змей полудохлых. Ты конечно, жаба жадная, и гад вредный, но не настолько. Скидывай, скидывай его, не бойся.

Чебурек, приободренный «профессором», пошевелился, занося руку над мерзкой тварью. Пауку это не понравилось, он агрессивно вздыбил лапы, будто собирался ответить ударом на удар.

– Не могу, сбрось, а? – жалобно заканючил Чебурек, прикосновение к этой твари было ему просто омерзительно.

– А что ты мне за это дашь? – поинтересовался Громила, дитя своего меркантильного века.

– Все, что захочешь, – сейчас Чебурек был согласен на все.

– Ладно, отдашь свою москитную сетку, ту большую – немного подумав, произнес Громила. К этой сетке он подбирался давно, с самого первого дня путешествия. Чебурек напяливал ее на голову, спускал по плечам, почти до пупка, и мог спокойненько спать на улице, не опасаясь того, что утром лицо его распухнет от укусов мелкой, но злобной мошкары. Громиле с его мелкой конституцией, москитная сетка могла заменить москитный плащ. Потому что то, что доходило Чебуреку до пупка, Громиле было почти до пяток.

Лежать без движения уже не было сил, Чебурек, скрипя зубами, прорычал:

– Да-ааа!

– Сейчас, я мигом, – сорвался с места Громила, – достану сеточку и вернусь, ты только жди!

Как будто несчастный Чебурек мог сдвинуться с места!

Он выполнил свое обещание и через секунду согнал длинной палкой с живота товарища птицееда.

Чебурек поднялся, тело затекло, от лежания на неровной поверхности болела спина, руки чесались. Он хотел было отвесить оплеуху своему спасителю, но махнув рукой, отправился есть.

Тут его постигло новая неприятность. Его паек был почти съеден.