Человек без лица

— Чтобы между нами не было недоразумений — это не имеет никакого отношения к Марии Томес, — произнес Бьюкенен. — Да, я хочу узнать, что с ней случилось. Но больше всего я хочу узнать, что произошло с Хуаной. — Он отвернулся от яхты и перевел взгляд на Холли. — Во всем этом многое мне пока непонятно. Например, то, что я чувствую к тебе. Но я должен оплатить старые счета, прежде чем открывать новые. Когда все это кончится, мы вдвоем сможем обсудить, что же мы имеем.

Рыжие волосы Холли теребил ветер. Она подумала над тем, что он сказал, и кивнула.

— Я никогда не исходила из того, что должна получить какие-то гарантии. Я этого не планировала. Меня просто подхватило и понесло. Прекрасно. Мы правильно понимаем друг друга. Во всем нужен порядок. Итак, теперь, когда мы нашли яхту, что будем делать дальше?

— Ты заметила, как я разговаривал с местными жителями? Немножко болтовни в сочетании с несколькими тщательно обдуманными вопросами — способ, именуемый выуживанием. Это эквивалент того, что ты называешь интервьюированием. Но разница состоит в том, что твои объекты почти всегда знают, что их интервьюируют, тогда как мои ни в коем случае не должны ни о чем догадываться. Иногда, если они поймут, что их доят на предмет информации, их реакция может быть смертельной для того, кто это делает. Холли внимательно слушала.

— Я думал, ты можешь обидеться на то, что я указываю тебе, как надо брать интервью, — улыбнулся Бьюкенен.

— Все это дело с самого начала для меня — один сплошной курс обучения. Зачем же сейчас вдруг прекращать его?

— Отлично. Итак, выуживание. — И он рассказал ей о своем обучении, о том, как ему надо было практиковаться, заходя в бары и заговаривая с незнакомыми людьми, чтобы в конце беседы получить у них такие сугубо конфиденциальные сведения, как, например, номер дела в службе социального обеспечения и дата рождения, причем не только число и месяц, но и год.

— Как тебе это удавалось? — спросила Холли. — Я бы скорее подумала, что ты шпионил — подслушивал и подсматривал.

— Я подсаживался к намеченной жертве, пропускал с ней пару стаканчиков, заводил пустячный разговор, отпускал замечания по поводу передачи, которую показывали по телевизору над стойкой бара, и в какой-то момент говорил, что узнал сегодня нечто интересное. В ответ я, разумеется, слышал: «Что же?» Тогда я вынимал свой бумажник и показывал собеседнику свою подделанную карточку социального страхования. «Все эти цифры что-то означают, — говорил я. — Я думал, что их дают в последовательном порядке, но если вы разобьете каждую группу, то увидите, что цифры обозначают самые разные сведения — например, когда и где я родился. Видите, вот эта цифра означает, что я из Питтсбурга, а эту группу цифр присваивают всем, кто родился в шестидесятом году, а этой цифрой обозначают месяц, а… Давайте, я вам покажу. Какой у вас номер? Ставлю доллар, что смогу сказать вам, где и когда вы родились».

Пораженная Холли покачала головой.

— Неужели это правда?

— Что меня этому обучали?

— Нет. Про номер социального обеспечения.

— А какой у тебя? Давай посмотрим, смогу ли я сказать, когда и где ты родилась.

Холли засмеялась.

— Надо же, ведь получается. Ты выдумываешь какое-нибудь место и дату, а тот, кого ты интервьюируешь, желая показать тебе, как глубоко ты заблуждаешься, сообщает тебе необходимые сведения. Ловко.

— Выуживание информации, — повторил Бьюкенен. — Искусство получения сведений, когда объект даже не подозревает, чем ты занимаешься. Это обычный метод, которым пользуются агенты для добывания военных, политических и промышленных секретов. Обычно это происходит в барах, а объектами, как правило, бывают чьи-то помощники, секретари, младшие офицеры, то есть люди, чаще всего недовольные своим положением, разочарованные и ничего не имеющие против того, чтобы поговорить о своих проблемах, если их к этому ненавязчиво подталкивать. Несколько порций выпивки. Проявление интереса. Один фрагмент информации лепится к другому. Обычно для этого нужно время, несколько встреч, но иногда это можно провернуть быстро, а в данном случае — просто необходимо все сделать в самые короткие сроки, потому что я должен узнать, что случилось с Хуан ой. Если она еще жива… — Голос Бьюкенена напрягся. — Если она еще жива, я должен вывести ее из-под удара.

Холли внимательно посмотрела на него.

— Что мы должны делать?

— Тебе нужно просто быть самой собой, то есть сексапильной и желанной.

Холли казалась озадаченной.

— Пока мы разговаривали, от яхты Драммонда отвалил катер и сейчас направляется к берегу. С тремя членами команды на борту.

Прищурив глаза от блеска солнца на воде, Холли перевела взгляд туда, куда смотрел Бьюкенен.

— Мы проследим, куда они пойдут, — бросил Бьюкенен. — Может, их послали в город с поручением. А может, у них сегодня увольнительная. Если они пойдут в какой-нибудь бар, то я…

10