Человек без лица

Большая ампула с маслянистой красновато-бурой жидкостью громко щелкнула, обломанная на конце. Шприц медленно втянул жидкость в себя и лег на аккуратно расстеленный обрывок полотенца. Фельдшер задрал Хармушу рубашку на руке и протер сгиб локтя спиртом.

Наемник опять что-то спросил. Трапезников бросил короткий взгляд на переводчика, но тот на слова Хармуша внимания вообще не обратил, следовательно, эти слова не стоят разговора. Хожаев откровенно любовался действиями фельдшера, а сам пленник этих действий не менее откровенно боялся.

Шприц поднялся перед очками. Большой палец слегка придавил поршень, чтобы на конце иглы выступила капля. Одновременно с фельдшером шагнули и оба конвоира, и мертвой хваткой бульдогов вцепились в подготовленную руку.

Все взгляды – оперов, переводчика, фельдшера, охранников и самого несчастного Хармуша приковались к шприцу. Игла нашла вену без проблем, и скополамин[24] стал медленно перекачиваться в кровь.

– Все! – сказал фельдшер, показал подполковнику пустой шприц и только после этого заглянул Хармушу в глаза.

Там пока стоял только испуг и немножко любопытства – ливанец прислушивался к своему организму, ожидая изменений.

– Вы в таком уже участвовали? – спросил подполковника Трапезников.

– Только в качестве наблюдателя. А ты?

– Дважды приходилось…

– Скоро начнется, – доложил фельдшер. – Если он наркотики принимал, начнется раньше, не принимал, чуть-чуть подождем…

Ждать пришлось пару минут. Фельдшер в очередной раз заглянул в глаза наемнику, отметил значительное расширение зрачка и молча кивнул подполковнику.

– Так ты уверен, что тебя зовут Хармуш? – на всякий случай, Хожаев решил уточнить некоторые вопросы предыдущего допроса.

– По крайней мере, так звали моего отца. И у меня нет оснований сомневаться в том, что он мой настоящий отец…

– А за что тебя так подставил эмир Закария? Ты чем-то мешал ему? – Капитан Трапезников, как и полагается при допросе под воздействием психоделических средств, начал сбивать Хармуша с мысли.

– Эмир правоверный мусульманин и честный человек. Он никогда не подставляет тех, кто верно служит ему.

– Он послал вас всех в госпиталь, а сам сообщил об этом. Вас ждали…

– Я верю эмиру. Он никогда не предавал своих людей.

– Конечно. И даже не сказал вам, что этот человек в госпитале может всех вас уложить голыми руками.

– Этого мы не знали, правда. Но и эмир Закария не знал этого, я уверен.

– Он не знал даже, к кому посылал вас. Просто послал, для того чтобы от вас избавиться.

– Эмир Закария ничего не делает просто так. Он сам много раз встречался с Алимханом, и Билль Васир много раз встречался.

– Значит, вы не мужчины, потому что не смогли постоять за себя! – вступил в разговор подполковник, лучше Трапезникова понимающий, чем можно больнее ранить душу восточного человека.

– Мы просто не были уверены, что это он. Когда человек меняет лицо, его трудно узнать. Мы узнали уже по ударам. Но тогда было уже поздно. Всем известно, как Алимхан Кашаев умеет бить голыми руками.

Подполковник с капитаном переглянулись. У Трапезникова лицо так вытянулось, словно он приготовился удивленно свистнуть.

– Что вам было нужно от Кашаева? Хотели помириться с его братом?

– С его братом мириться нельзя. Он вор… Закария приказал доставить Алимхана в Грузию…

– Зачем он ему? Неужели старший брат готов заплатить за младшего такой выкуп, который устроит эмира Закарию.

– Этого я не знаю…

– А зачем тогда ваш снайпер стрелял в Алимхана?

– Наш снайпер не стрелял в него. У нас в джамаате сейчас нет снайпера…

После допроса, вернувшись в кабинет, подполковник Хожаев с минуту сидел задумавшись, потом позвонил по внутреннему телефону. Разговор велся по-чеченски, и капитан Трапезников не понял ни слова, но имя Алимхана и Зелимхана повторялось несколько раз.

Положив трубку, он с грустью в глазах посмотрел на капитана.

– Думаю, в звании нас не повысят… Держать в руках Алимхана Абдуловича Кашаева и так бездарно выпустить его… Нам этого долго не забудут…

– У нас нет никакой гарантии, что это он, – пожал плечами Трапезников, не слишком дорожащий мнением местного руководства ФСБ. – Еще следует поискать доказательства. И, кроме того, мы еще не прекратили поиск самого Алимхана. Вернее, пока – Неизвестного. Если он в Грозном или в Ханкале, ему будет трудно уйти.

– Уйдет… Он верткий, как уж. Если только в самом деле не потерял память.

– И опасный, как змея, – добавил Трапезников. – Но следует всех поисковиков предупредить о том, кого, предположительно, мы ищем… И проверить все известные связи Кашаевых. Есть у вас с кем работать в этом направлении?

– Я никогда не работал по Кашаевым. За них целый отдел отвечает. Но связи мы поищем. И с этим отделом придется связаться. Двоим нам такое дело не потянуть.

– Тогда связывайтесь. Не будем терять время.

2

Доктор Смерть не стал распечатывать новую телеграмму, только что пришедшую из Лиона. Просто прочитал ее с монитора.