Человек без лица

— Вы не подержите мне зеркало? — попросила она. — Я не могу делать прическу одной рукой.

Он встал сзади нее, как она ему приказала, держа зеркало так, что его отражение попадало в другое зеркало на туалетном столике. Руки Элоизы легко и стремительно летали над головой. Вся процедура отняла совсем немного времени. Элоиза откинулась назад, и Пит ощутил прикосновение ее мягкого податливого тела и запах духов.

Наконец она забрала у него зеркало и встала. Он собрался было выйти, но вдруг почувствовал, что ей не хочется отпускать его. Она сняла халат, под которым было лишь шелковое белье, бюстгальтер и чулки, и повернулась к нему лицом.

У Пита смутно пронеслось в мозгу: «Все слишком быстро. Уж слишком быстро». Но он обнял ее, чувствуя упругость ее тела, прикрытого тонким гладким бельем. Ее лицо было в тени, но Пит видел, что она улыбалась. Потом прижалась губами к его губам.

— Милый! Милый мой!

Он задержал ее в своих объятиях, но она уперлась руками ему в плечи и прошептала:

— Подожди, Пит, подожди!

Он не хотел отпускать ее, но она вырвалась. Послышался шелест шелкового белья. Она снова прижалась к нему, и теперь под его руками не было шелка, а лишь тепло и благоуханье красоты.

ГЛАВА V

В субботу днем служащие УЛТС начали разъезжаться на уик-энд. Первыми уехали девушки из бухгалтерии и отдела коммуникаций, за ними последовала Хейзл. Примерно в полдень она заперла коммутатор, оставив связь с контрольной студией. Потом исчез кое-кто из дикторов и механиков, дежуривших в выходные дни поочередно. На полтора дня темп жизни на студии замирал.

Пит пришел на студию рано, чтобы к полудню разделаться со всеми делами. Наконец он добрался до утренней корреспонденции, которая на сей раз, кроме циркуляров, рекламирующих техническое оборудование, содержала еще и три письма. Одно, из университетского клуба, сообщало, что церемония принятия его в члены откладывается. Никаких объяснений относительно причин отсрочки дано не было. Второе, на бланке «Пресс Энтерпрайз», гласило:

«Радио УЛТС, помещение Миллера, внутригородское.

Господа!

Когда „Пресс Энтерпрайз“ являлась совладетельницей УЛТС, станция в своих передачах использовала сообщения, напечатанные в газете.

Поскольку теперь „Пресс Энтерпрайз“ в финансовом отношении в станции не заинтересована, разрешение на использование материалов, помещенных в газете и находящихся под охраной закона об авторских правах, аннулируется.

Искренне Ваш

Дж. Л. Лорей, зам. издателя».

Хоть письмо и было подписано заместителем Мэтта Камерона, не вызывало никакого сомнения, что написано оно по указанию самого Мэтта. Пит положил письмо на стол. Ему раньше и в голову не приходило, что газетные статьи — это материал, находящийся под охраной закона об авторских правах. Они казались ему просто живыми событиями. И вот, оказывается, то, что печаталось на страницах «Пресс Энтерпрайз», было не просто событиями, — за всем стояли люди, о них писавшие. И, как лишь сейчас уяснил себе Пит, все, выходившее из-под пера этих людей, находилось под охраной закона об авторских правах.

Это новое открытие было неутешительным. Шесть раз в неделю станция передавала по две сводки новостей: одну в восемь утра и другую в восемь вечера. В последнее время вечерние сводки были целиком посвящены делу Ваймера, но в конце концов дело это решится. «И причем ждать осталось недолго», — весело подумал Пит. Так как на материалы из «Пресс Энтерпрайз» теперь нельзя рассчитывать, придется отказаться от регулярных сводок новостей до заключения новых соглашений. А каких и с кем — Пит не знал.

Он распечатал письмо от мебельной компании «Феникс», которая была постоянным клиентом станции. В письме содержалось предложение относительно новой подборки коммерческих объявлений. Когда на станции работал Хоби, он сам составлял рекламы по обычному образцу и давал их читать заказчику. Теперь эта подсобная работа свалилась на голову Пита и немало озадачила его. В рекламах «Феникса» основной упор делался на тот факт, что магазин принадлежит старейшей в Уиллетсе мебельной компании, что торгует он товарами наивысшего качества и что цены вполне доступны. Все это можно было сказать за тридцать секунд. Однако рекламы Хоби, которые в качестве справочника всегда были у Пита под рукой, длились полторы или даже две минуты — пустые, многословные, повторяющиеся.