Человек без лица

Пит сел за руль, чувствуя, что вел себя с Диной как невоспитанный грубиян. Он с силой нажал на акселератор и бешено завертел баранку, съезжая с обочины. Рявкнул сигнал, и он едва успел нажать на тормоза и избежать столкновения с встречной машиной. И тут он снова увидел светлый «купе». Тот мчался по улице, но почти тотчас же замедлил ход, давая Питу дорогу. В тот же миг отражение его фар попало Питу в зеркальце и так и осталось в нем. Подъезжая к перекрестку, Пит сбавил скорость. «Купе», ехавший за полквартала от него, сделал то же самое. Миновав перекресток, Пит поехал быстрее. Огни в зеркальце исчезли, и оно стало темным и пустым, затем появились снова.

Пит ехал в северном направлении по темной и спокойной в это время авеню Прерий — улице особняков, — но, когда он свернул на Мейн-стрит, пятна света в его зеркальце исчезли. Он не мог сказать, имело ли поведение «купе» зловещий смысл. Быть может, это были всего лишь проделки ребят из колледжа, но так или иначе, за ним следили.

Пит оставил свою машину перед зданием компании Миллера и поднялся к себе в кабинет, чтобы разделаться с той работой, которую он не успел закончить, спеша на свидание с Диной. К тому времени, когда он покончил с работой, из репродуктора в приемной уже раздавались звуки передачи «Ночные мелодии», которая начиналась в одиннадцать часов.

Вверху на лестничной площадке лампочка не горела, и верхний холл освещался лишь слабым светом, падавшим сквозь прозрачную дверь приемной. Пит осторожно поставил ногу на первую ступеньку, потом шаг за шагом стал нащупывать себе путь.

На полпути лестница круто сворачивала вправо. Сюда уже не проникал тусклый свет из приемной. Пит повернул, скользя рукой по пыльным перилам. Сверху до него донесся странный, неясный звук. Он прислушался, стоя в непроглядной тьме. До его уха долетела лишь едва уловимая мелодия из репродуктора в приемной — «Кольца дыма».

Пит поставил ногу на следующую ступеньку. Опять откуда-то сверху до него донесся звук, но на сей раз он отчетливо услышал шарканье подошв о половицы. В верхнем холле кто-то был.

Пит остановился в нерешительности.

— Кто там? — крикнул он и, не дождавшись ответа, повернул назад.

На него свалилось что-то огромное, казалось, придавившее его со всех сторон. Какое-то мгновение он бешено сопротивлялся, стараясь удержать равновесие, потом ступеньки будто рванулись из-под него. Ноги повисли в пустоте, и что-то тяжелое и острое навалилось ему на плечи. Он замахал руками, стараясь за что-нибудь ухватиться, но не сумел и с ужасом почувствовал, что скользит на спине, головой вниз. Затем череп его пронзила нестерпимо острая боль, и темноту прорезали ослепительные желтые вспышки.

Питу казалось, что он с головокружительной скоростью вращается по сужающимся концентрическим окружностям, все быстрее и быстрее, все ближе и ближе к центру, в котором была пустота.

ГЛАВА IX

Он стоял на ногах, но кто-то его поддерживал. В глазах пульсировала боль, волнами подступала начавшаяся где-то глубоко тошнота. Все выпитое за обедом вновь стояло в горле, и он чувствовал, что его сейчас стошнит. Он смог нагнуться, так как его держали под руки.

Ему стало немного лучше, и он увидел, что человек, поддерживающий его, одет в полицейскую форму. С ним был еще один полицейский. У обочины стояла машина. Полицейский помог Питу добраться до нее, открыл заднюю дверцу и сказал:

— Ну, залезайте.

Сам он сел с ним рядом, а другой уселся на переднем сиденье и завел мотор.

Машина тронулась, и Пита снова замутило, но на этот раз ему удалось подавить тошноту. Мимо окон проплывали расплывчатые огни. Он закрыл глаза, откинулся назад и забылся. Вдруг машину перестало трясти, и Пит услышал, как открыли дверцу. Полицейский почти волоком вытащил его из машины, но, когда ноги Пита коснулись земли, оказалось, что он может стоять. Он глубоко вздохнул и огляделся.

Они стояли перед зданием суда. Полицейский помог Питу спуститься по лестнице, и, миновав мрачный пустынный коридор, эхом отзывающийся на их шаги, они вошли в полупустую комнату. Там стояло несколько стульев и высокий стол, за которым восседал полицейский с сержантскими нашивками на рукаве и пил кофе из картонного стаканчика. Он окинул их скучающим взглядом. Полицейский, сопровождавший Пита, отпустил его руку.

— Кажется, подрался. У него голова пробита, но, по-моему, все обошлось.

— Меня кто-то спихнул со ступенек, — сказал Пит. Сержант не обратил никакого внимания на его слова.

— Где вы его подобрали? — спросил он у полицейского.

— На Мейн-стрит, около Шестой, перед зданием Музыкальной компании Миллера. Он лежал на тротуаре без сознания.

— Ясно. — Сержант перевел взгляд на Пита. — Как ваша фамилия?

— Пит Маркотт.

— Маркотт? — переспросил сержант. — Вот оно что! Мы о вас слышали. Где вы живете?

— В отеле «Уиллетс».

Сержант сделал в журнале запись. Это был старый человек с дряблым лицом и реденькими седыми усиками. Писал он очень долго.

— Я себя неважно чувствую, — сказал Пит. — Можно мне сесть?