Человек без лица

–Прости, милая, но ты же знаешь…– из-за автомобиля показался мистер Уилсон,– Ненавижу банкеты.

Заметив Эрне, он сказал:

–Здарова, Роберт.

–Мистер Уилсон.

Они пожали друг другу руки. Когда это происходило, Эрне фальшиво улыбнулся. Не то из уважения, не то от страха. Мистер Уилсон работал барменом в одном из лондонских пабов, и вид его собрал в себе все стереотипы о внешности таких людей: неприметная, но аккуратная одежда, седые волосы, густая ровная борода.

–Ладненько,– мистер Уилсон разорвал рукопожатие,– Гений вышел перед мостом, так что ищи его возле озера.

–Хорошо, спасибо,– Эрне поспешил удалиться, дабы больше не терпеть этот холодный суровый взгляд.

Родителей всех друзей Эрне знал по именам, но отец Гейба запомнился ему больше всех. Гейб, или, как его называл мистер Уилсон, "Гений", был абсолютно не похож на своего отца: ни внешностью, ни характером. Это были совершенно разные люди, и никак не представлялись Эрне выходцами одной семьи. Однако хуже всего приходилось от того, что Гейб никак не походил и на мать. К слову, о причинах подобного различия мальчик старался не думать. Становилось жутко. Пусть эта тайна пока что остаётся тайной.

Путь до озера занимал около десяти минут. Вдоль совершенно пустой дороги, на небольшом съезде, росли самые разные деревья: клёны, дубы, сосны и другие вечные обитатели леса. Небо было таким, каким оно и должно быть в середине осени: всё ещё тёплым, но уже с нотками грядущей зимы. Саму дорогу местами заняли скромные лужи, тогда как остальное пространство оставалось просто мокрым, и от того чистым. Но главным атрибутом октября, несомненно, являлся воздух. Влажный, с ароматом жёлтой или красной листвы, он успокаивал всякого, кто отдавался в его власть более чем на час, заставляя тратить всё больше и больше личной свободы.

Одним из таких пленников был парнишка лет тринадцати, стоявший на берегу небольшого озерца и наблюдавший за тихими движениями водяной толщи. Крохотные волны разбегались в разные стороны от очередного упавшего на чёрную поверхность листочка, или еловой иголочки, или любого другого предмета осенней природы. Пейзаж умиротворения.

Вдруг за спиной мальчика послышался, вернее, слегка шепнул, какой-то непонятный звук. Кажется, это был шорох листьев. Мальчик уже хотел было обернуться и посмотреть, в чём дело, когда ему в голову пришла интересная, и даже забавная мысль. Он продолжил стоять, делая вид, будто ничего не слышит, выжидая момент. Шорох становился всё ближе и ближе. И вот, когда нарушитель тишины оказался совсем близко, Гейб резко развернулся и крикнул:

–КТО ЗДЕСЬ?!

От испуга Эрне споткнулся о собственную ногу и, вероятно, очень больно, упал на сырую землю.

–Придурок!– орал сероволосый, пока Гейб заливался смехом, да так, что сам чуть не повалился в озеро.– Теперь ты так решил приветствовать своих друзей?!

Гейбу потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться и ответить:

–Ты сам себя выдал. Нечего было подкрадываться,– он подал руку, и Эрне поднялся.

–Как ты вообще понял, что это я?– спросил Эрне, отряхиваясь от прилипших листьев.

–Ты как не умел подкрадываться, так и не научился.

Эрне, видимо, хотел что-то возразить, но передумал.

–Так, ладно. Давай начнём сначала,– он выпрямился и протянул руку.– Привет… гений.

Ненавистное прозвище привело Гейба в невидимую ярость, и он как можно сильнее сжал ладонь друга. На это, в общем, и рассчитывал Эрне. Теперь он знает, как убить оставшиеся два с половиной часа.

* * *

–То есть, тебе нужно до конца недели распутать это дело?– спросил Эрне, попутно перечитывая статью.

–Ага,– ответил Гейб, стоявший с закатанными брючинами, почти что по колено в воде и бросавший в озеро камушки.

Эрне поднял взгляд от газеты и посмотрел на Гейба как на сумасшедшего. Благо, тот стоял к нему спиной.

–Гейб, ты идиот?

–А что?

–Ты серьёзно согласился спорить на сто фунтов, лишь бы выпендриться перед одноклассниками?

Гейб обернулся. В его взгляде отчётливо было видно недоумение.

–Да в романах Агаты Кристи будет больше зацепок для самостоятельной разгадки, чем в этой газете!– пока Эрне это говорил, журнал трясся у него в руках.

–И что? Забыл, как я "Восточный экспресс" на половине разгадал?

–Во-первых, там было уже две третьи. Во-вторых…

–Что?

–Во-вторых, очень удобно было разгадывать, глядя на последнюю страницу, где пряталось спасительное оглавление. Учти, что здесь узнать, что будет в последней главе, тебе поможет только собственная голова.

Гейб смотрел на друга с разочарованием. Затем отвернулся и бросил ещё один мелкий камень в чёрную воду. Круглые волны побежали по поверхности природного зеркала, заставляя отражение ветвей, опавших листьев и высоко, в своём размеренном темпе, плывущих облаков колыхаться в собственный такт.

Он надеялся на слова поддержки. Хотел услышать, как друг во всю глотку крикнет о том, что у него всё получится и порадуется за грядущее вознаграждение, но получил только горькую, неутешительную правду.

–Гейб?– Кажется, Эрне понял, что несколько переборщил и, возможно, сейчас жалеет о сказанном.– Прости, я… не хотел тебя обидеть.