Человек без прошлого

— Как он?

— На старом все как на собаке, — с уважением в голосе сообщил старпом. — Дня через три опять ворчать начнет. Давай двигай, не задерживайся.

В каюту капитана Дин входил в легком, радостном настроении.

— По вашему приказанию явился, — сказал он, переступая порог.

Усатов, обмотанный бинтами, уже полусидел на своем ложе с подушками под спиной.

— Проходи, вояка, проходи, присаживайся, — проворчал он, улыбаясь и оглядывая ладную фигуру Дина. — Служба твоя на «Вепре» начинается с моего личного замечания. Почему вчера мне не доложил о результатах допроса ворога нашего?

— Так отдохнуть вам было надо, Ждан Северович. Думаю, ваш главный охранник меня бы к вам и не пустила.

— Это она может, — добродушно, с теплыми нотками в голосе проворчал капитан и тут же посуровел.

— Какой я тебе Ждан Северович? Я для тебя капитан, и будьте любезны, рядовой, выполнять приказы и соблюдать субординацию.

Дин вскочил со стула.

— Виноват, господин капитан.

— Вот так-то лучше, а теперь садись и рассказывай, что там и как.

Альбрайт со всеми подробностями передал содержание проведенных допросов барона и Шосмана.

— Да дела твои — великий космос, — прогудел задумчиво Усатов. — Значит, ты так и не знаешь, чем насолил этому, будь он трижды проклят, «Эмиготу»?

— Не знаю, — задумчиво произнес Дин.

Чтобы не показаться лгуном, ему пришлось рассказать капитану, что после аварии им была полностью потеряна память, медленно возвращающаяся к нему рваными кусками и отдельными эпизодами прошлой жизни. В попытке ее восстановить они с Дымовым и хотели попасть на Протос, в то место, где пришел в себя.

Когда он закончил свой рассказ, Усатов еще несколько минут молчал, обдумывая услышанное.

— Утро вечера мудренее, — проговорил капитан. — Нашенской ты закваски, парень, иначе бы не носить тебе форму «Вепря». Начал работу — тебе ее и заканчивать. Ребята там «Вепря» латают, досталось бедняге. В два-три дня бы управиться. На том ходу, что у нас есть, до бабкиного заговенья тащиться до Леды будем. Свернуть придется. Отсюда пойдем на Унис. Ближе туда, и серьезный ремонт нужен. Вот тебе мой приказ. Ту шваль, что в трюме «Крестоносца» обретается, брать с собой нет никакого смысла. Разберись там с ними. Расфасуй. Парень ты с головой. Разберешься. Никчемных людишек отдельно усади, а тех, что интересное знают, с собой возьмем. Глядишь, пригодятся по какому делу.

Дин поднялся и направился к выходу из каюты.

— Спасибо тебе, — сказал ему в спину капитан. — Все по-твоему получилось.

Когда Дин повернулся, продолжил:

— Парочку их десантных ботов Семен лихо снял, вот с третьим повозиться пришлось. Ну да ничего — справились. А тут от тебя сигнал. «Крестоносец» флаг спустил. От всего экипажа спасибо.

Дин, смущаясь, кивнул и быстро покинул каюту раненого.

Пленники могли и подождать. В первую очередь он хотел найти Любу. Спрашивать ни у кого не хотелось, и, облазив пол корабля, нашел ее на складе стоящей у раскрытого ящика с каким-то оборудованием. Дин тихо подкрался сзади и, обняв девушку за плечи, зарылся в ее волосы лицом, вдыхая такой знакомый и родной запах. Плечи и руки Любы в первое мгновение напряглись, но тут же расслабились, и вся ее стройная фигура подалась назад, прижимаясь к Дину. Они простояли так несколько секунд, и мужчина чуть ослабил объятия. Девушка развернулась к нему лицом, и он вновь прижался к ней, через комбинезон ощущая твердость выпуклой груди. Люба откинула назад голову и стала пристально всматриваться в его лицо. Улыбнувшись, он потянулся к ней губами, но она еле заметно повела головой из стороны в сторону, прикусив нижнюю губу. Его руки, обнимающие талию, чуть ослабли. Девушка вновь приблизилась и положила голову ему на плечо. Они не знали, сколько простояли так неподвижно. Были это мгновения или минуты. Альбрайт готов был стоять так вечность. Люба оторвалась от его груди, легонько уперлась в нее руками и, быстро поцеловав его в губы, оттолкнула от себя.

— Сейчас иди, мы еще увидимся, — сказала она почему-то шепотом.

— Когда? — почти неслышно произнесли его губы.

— Я найду тебя сама. — И она, отвернувшись, склонилась к ящику.

Дин постоял несколько секунд, не решаясь обнять ее вновь, но, пересилив себя, повернулся и вышел в коридор. В голове звучала последняя фраза: «Я найду тебя сама».

Чем дальше он отходил от склада, тем больше его мозг переключался на предстоящую работу. Войдя в переходной модуль, соединяющий корабли, он думал лишь о работе, вот только глупая мальчишеская улыбка еще лежала на его лице.

Переговорив со старпомом и получив в помощники Дымова, напарники принялись за сортировку экипажа корсара.