Человек без прошлого

Челнок тоже был поврежден взрывом, и я не знал, куда он движется. Тебе становилось все хуже и хуже, и ты потерял сознание. Я надел на тебя скафандр и не знал, что делать дальше. На том экране, по которому видно, что рядом есть другие корабли, я увидел, что к нам кто-то летит. Включив на твоем скафандре сигнал аварии, я оставил тебя в космосе. Двигатель челнока работал. Я не знал, друзья или враги к нам приближаются. Когда мы ставили заряд для перехода в твой мир, ты сказал, что второй заряд, имеющийся на челноке, надо во что бы то ни стало сохранить. Если он пропадет, то мы не сможем вернуться на Сгон. Управляя челноком, я отлетел подальше в сторону, где летало много камней. Я спрятался среди них и стал наблюдать. К тебе прилетел маленький корабль и взял на борт. Тогда я тоже на одном из камней оставил челнок и в скафандре вылетел туда, где оставил тебя. Включив аварийный сигнал, я надеялся, что его увидят те, кто забрал тебя, и вернутся за мной, но они почему-то меня не заметили. Я уже думал, что умру, но меня все же подобрал другой корабль. Я не знал вашего языка, и, когда они начали спрашивать, откуда я и как сюда попал, я жестами объяснил, что корабль взорвался и я ничего не помню. Они отвезли меня на планету Гишер и поместили в больницу, где меня хотели лечить, но я сбежал. Надо было на что-то жить и искать тебя. Я не знал языка и обратил внимание на нищих. Они есть и у нас на Сгоне. Я стал нищим, но оказалось, что в вашем мире нищие, как и у нас, объединены в свой клан. Меня схватили на улице и привезли в один из подвалов, где решили наказать. Чтобы это было более интересно, я должен был умереть в схватке.

Мне пришлось убить троих. Я не хотел этого делать, но меня заставили. Больше никто не хотел со мной драться. И тогда меня привели к Домаге. Этот человек — верховный жрец нищих и может отнимать или возвращать разум. Он говорил со мной несколько часов. Потом я говорил с ним. Домага не может соврать потому, что я бы это сразу узнал. Он сам для себя и не является ни нашим другом, ни нашим врагом. Домага сделал меня своим посланником в секторе, и я сразу стал тебя искать. Через клан я искал тебя по всей Федерации. Мои люди узнали тебя, как только ты появился на Протосе, и вот мы снова вместе. А теперь ответь мне. Ты что-нибудь вспомнил после моего рассказа?

— Нет, — отрицательно покачал головой Дин. — Теперь я знаю, что и как происходило. Почему мы все сделали именно так, как сделали, но по-прежнему не могу вспомнить, кто я, где мои родители и кто они.

— Твой дух украден. Не беспокойся. Домаго — сильный жрец, и твой дух будет тебе возвращен.

— Что мы будем делать дальше? — спросил Дин.

— Я вижу твой дух, но не могу вернуть его тебе. Завтра мы полетим на Ниму, к Домаге, и все будет хорошо.

— У меня тут друг. Он должен лететь с нами.

— Нет. Твой друг останется здесь, и за ним присмотрят. Когда твой дух будет с тобой, тогда, если захочешь, он присоединится к тебе. Пойдем, у нас не так много времени, — закончил ден Сарон, набрасывая на голову свой капюшон.

Они вышли из камеры. Вчерашние охранники при появлении в дверях монаха низко склонили головы. Он махнул вдоль коридора рукой, и охрана в одно мгновение превратилась в эскорт господина. Часть нищих быстрым шагом двинулись вперед по коридору, остальные сопровождали, осуществляя охрану сзади.

Поднявшись по лестнице, до которой в момент побега Дин и Дымов не добрались всего нескольких метров, они вошли в кабину лифта, доставившую их на поверхность.

Двери открылись в огромный захламленный ангар, куда слабо проникал свет через приоткрытые ворота и дыры в металлической кровле. Выйдя на площадку перед воротами, группа двинулась к выходу. В этот момент створки ворот сомкнулись, и ангар осветился. Все резко повернулись, почувствовав опасность. Двигаться вперед было некуда. Боевики, сопровождающие монаха и Дина, быстро рассредоточились. Стволы их автоматов настороженно двигались из стороны в сторону, выискивая цели. В том, что они попали в ловушку, никто не сомневался.

Из-за огромного, покрытого ржавчиной стального кожуха вышел человек и, не обращая внимание на направленное на него оружие, неторопливо стал приближаться к стоящим у ворот.

Ден Сарон, что-то коротко бросив окружающим его людям, прошел между цепью охраны вперед. Дину ничего не оставалось, как последовать за монахом. Остановившись у него за плечом, он прикидывал, кто это может быть: полиция, «Эмигот» или «Дьяволы ночи». Его личность стала в Федерации настолько популярной, что и шага нельзя было ступить без сюрпризов чрезмерно любопытных сограждан, относящихся к различным слоям общества.

Но подходивший человек по одежде и повадкам не подходил ни под одну из известных Дину категорию охотников, хотя что-то в нем было знакомое.

Приблизившись на пять метров, он остановился напротив ден Сарона и Дина, внимательно оглядев их с ног до головы.

— Господин Дин Альбрайт, если угодно Зен Корниш или Роб Киляйнис, — с легкой усмешкой сказал он, — вам привет от капитана Усатова и Бориса-мусорщика.