Человек без прошлого

Отрабатывая возможные природные факторы, я попросил предоставить мне книгу о ваших животных. Разбираясь в их возможностях, я обнаружил, что бол чувствует запах человека за десятки километров. Там же вычитал, что агрессия этих животных вызвана мутационными изменениями Черного дня. Я начал искать дальше, но лучшего варианта, чем бол, среди животного мира Сгона не нашел. Ну прилетит бол. Ну схватит контейнер, помеченный кровью, и выбросит его за ненадобностью. Я вновь отсмотрел информацию вена. Мои поиски подтверждались, на скале над озером сидел бол и чего-то ждал. И на следующий день он сидел на том же месте. Прилетела птица попить воды. Что тут странного? Раньше не прилетала, а теперь прилетела. Попила — улетай. Нет, не пьет и не улетает. Точнее, улетает только вечером, к гнезду. Как я помнил, ночью болы не летают. Все вроде сходилось, но не хватало одного звена. Я вспомнил, где встречался с болами — и все стало на свои места. Сейчас я раскрою один из секретов планеты Сгон. Я обещал вам, генерал, поймать агента броков. Я выполнил свое обещание, но сделал больше. Я раскрыл целый клан предателей. Это не несчастные зомбированные сгонцы, не осознающие, что работают и умирают за своих поработителей. Эти твари сознательно стали на путь предательства и помогают врагу.

Последние фразы Альбрайт произнес с накалом в голосе, и Горнбат не выдержал:

— Скажите, кто это, и я обещаю, что вы станете первым другом императора Морношинара, а возможно, и героем планеты Сгон.

— Это болы, генерал.

Горнбат и Фенчвар потеряли дар речи. Они только смотрели друг на друга и переводили свои взгляды на десантников.

Первым обрел речь Фенчвар, наверное потому, что выявление вражеской агентуры было прерогативой его ведомства, а ни в одной инструкции не было написано, что врагами могут быть только люди.

— Этого не может быть, — резким голосом возопил контрразведчик. — Болы не поддаются дрессировке. Они безмозглые животные и не будут помогать никому. Могут только тупо и бессмысленно всех уничтожать. Наши ученые работали с ними десятилетиями, и их выводы не подлежат сомнению.

— Я вам не верю, — тихо проговорил Горнбат. — Докажите это.

— Во-первых, не надо кричать так громко, Фенчвар. Все и так вас прекрасно слышат. Вот вы, генерал, почти поверили мне, потому что вам стало страшно. Вы представили, сколько операций было провалено. Сколько сгонцев погибло только из-за того, что разведчики врага находились в нескольких десятках метров от мест концентрации войск, куда потом наносились удары. Сколько, казалось бы, беспроигрышных секретных операций было провалено по той же причине. Ведь никто не прячется от камня на дороге, это ведь просто кусок природы. Птица на дереве тоже просто природа. Видимо, на Сгоне не все так просто. Но вы требуете доказательств. Они у вас есть, и вы их сейчас сами вспомните.

Уверенность в том, что я прав, появилась после того, как я вспомнил первую встречу с болами. Вспомните, генерал, как вы стояли рядом с Фенчваром, прислонившись к вертикальному откосу скалы, и готовились к смерти. Против вас стояли три бола и лениво вас поклевывали, почти не задевая. Вы были возбуждены схваткой не на жизнь, а насмерть. К ее концу предельно устали и реально не воспринимали ситуацию. Я видел все со стороны. Мне ничего не угрожало. Болы не собирались вас убивать, по крайней мере в тот момент. На мой взгляд, они чего-то или кого-то ждали. Это что-то пришло в виде двух стенлов. Болы просто задерживали вас, собираясь передать хозяевам. Для меня все стало ясно.

— Это не доказательство, — с сомнением в голосе произнес Горнбат.

— Пойдемте дальше, генерал. В той книге о животных написано, что болы — плохие летуны. Полет их тяжел, и они не летают на большие расстояния. В этой части я с вашими учеными полностью согласен. Там также указано, что по этой же причине они не селятся на побережье, что ограничивает их ареал передвижения и зону охоты. И с этим я тоже согласен. Ну а теперь вспомните, генерал. Ведь вы получали информацию о том, что болы стали селиться на побережье и летают в сторону моря?

— Откуда вы об этом знаете?

— Я не знал, но вы сейчас подтвердили мои мысли. Фенчвар, вы сказали, что болы тупы и не поддаются дрессировке. Вы и ваши ученые не правы. Все дело в том, на каком посуле основана дрессировка. Этот посул никогда не применили бы сгонцы, но с ним спокойно согласились броки. Они платят за предательство жизнями ваших братьев и сестер. За доставку информации на Сумалин киммерийцы отдают на растерзание болам сгонцев и за этот же посул наверняка получают от них и другие услуги. Если бы наш бол доставил контейнер с сообщением ден Сарона на остров, ему в благодарность разрешили бы разорвать двух-трех несчастных сгонцев.