Человек, Бог и бессмертие. Размышления о развитии человечества

Первобытный человек – это главный исторический источник для нас, свидетельство усилий человека подняться над уровнем животного. Только в последние годы была осознана вся ценность этого источника; более того, многие, вероятно, до сих пор придерживаются мнения Джонсона, который, указывая на только что вышедшие три больших тома «Путешествия в Южные моря», пишет: «Кто будет читать это до конца? Человеку интереснее работать в море, чем читать подобное. Эти книги съедят крысы и мыши, прежде чем они будут дочитаны до конца. В таких книгах мало удовольствия, так как одна категория дикарей похожа на другую». Но со времен Джонсона мир узнал много нового, и записи о жизни дикарей, которые этот мудрец из Болт-Корта без зазрения совести отдал на съедение грызунам, теперь занимают место в главных архивах человечества. Их судьба напоминает судьбу «Книг Сивилл». Когда их можно было прочесть в полном объеме, ими пренебрегали, а теперь мудрые люди готовы платить королевскую цену за их жалкие истлевшие останки. И до нашей эры ученые часто интересовались дикарями и грамотно их описывали, а некоторые из их описаний до сих пор представляют большую научную ценность. Например, открытие Америки, разумеется, вызвало в сознании европейских народов любопытство к обитателям Нового Света. Это открытие словно по мановению волшебной палочки подняло занавес, открыв взору европейцев чарующие и завораживающие новые земли. Соответственно, некоторые испанцы, завоевавшие эти удивительные земли, оставили нам в наследство рассказы о нравах и обычаях индейцев, которые по точности и полноте деталей, вероятно, превосходят все прежние записи о других народах. Таков, например, труд францисканского монаха Бернардино де Саагуна о туземцах Мексики, а также труд Гарсиласо де ла Веги, который сам был наполовину инком, об инках Перу. Исследование Тихого океана в XVIII веке с открытием райских островов, разбросанных во множестве по океану, взбудоражило воображение Европы. Любопытству, пробудившемуся во многих умах, хотя и не в сознании Джонсона, мы обязаны некоторыми ценными описаниями островитян. Последние во времена парусных кораблей казались столь далекими от нас, что поэт Уильям Купер мечтал, чтобы английские кили никогда больше не взрезали те моря, где они обитают.

VIII. Дикари уходят [13]

Наши современники – нынешнее и подрастающее поколение – похоже, не осознают, что мы являемся свидетелями последнего акта долгой драмы, трагедии и комедии в одном лице, которая беззвучно, без фанфар и барабанного боя разыгрывается на наших глазах на сцене истории. Как бы ни сложилась дальнейшая судьба дикарей, над самой дикостью занавес скоро опустится навсегда. В последнее время темпы развития цивилизации столь ускорились, ее экспансия стала столь стремительной, что многие народы, которые еще сто лет назад вели свою прежнюю жизнь безвестно и безмятежно в глубине девственных лесов или на отдаленных морских островах, теперь бесцеремонно вытесняются или превращаются в посмешище для своих завоевателей. С их исчезновением или трансформацией из мира уйдет элемент причудливости, живописности, разнообразия. Общество в целом, возможно, станет счастливее, но по тону оно будет мрачнее, по цвету – серее и однообразнее. И по мере того, как дикость будет все дальше и дальше уходить в прошлое, она будет все больше и больше становиться объектом любопытства и удивления для поколений, отделенных от нее непреодолимой и все расширяющейся пропастью времени. Ее темная сторона будет забываться, светлая – наоборот, выходить на поверхность. Жестокость, лишения, страдания забудутся; память с восторгом будет обращаться ко всему, что было хорошего и прекрасного или что будет казаться хорошим и прекрасным в давно минувшей жизни нетронутой природы. Время, как волшебник, наложит на эти далекие века свои неизменные чары. Вокруг них возникает атмосфера романтики, подобно голубой дымке, смягчающей нежной красотой суровые черты далекого пейзажа. Так и патриархальная эпоха наделена для нас вечным очарованием в великих книгах Бытия и Одиссеи, повествованиях, дышащих свежестью летнего утра и сверкающих, как капли росы, в первых лучах восходящего солнца истории.

IX. Дикари уходят. О долге Англии [14]