Человек человеку волк (СИ)

Но альфа не уходил, гладил её поясницу и ягодицы, даже сквозь пижамные штаны. Он словно получал удовольствие от этого, и Елена тихо пискнула, вздрогнув когда мокрый язык коснулся её уха.

— Сучка, такая сучка, — шепнул тот самый голос, от которого у Елены стыло в жилах.

Как он здесь оказался…

Вмиг стало тяжело.

Её придавили всем весом, шарили по телу, мяли, совали пальцы. Елена дрожала от страха и всхлипывала. А затем руки альфы остановились на её животе, они сжали его с такой силой, что она перестала дышать и скорчилась от боли.

— Хочешь от меня щенка! — не спрашивал альфа.

В этот момент её живот начал расти на глазах, даже кожа трескалась, кровоточила, и Елена орала во всю глотку от боли, а потом это нечто в животе пиналось, царапалось, грызло, рвало его изнутри. А Елена металась в агонии, пока сильные руки держали её запястья.

И вдруг всё прекратилось.

Горячие капли собственной крови упали ей на лицо, когда живот будто разорвало, явив миру огромного чёрного волка, который оскалился, смотрел на неё красными глазами. Он раскрыл пасть, подходя к ней мучительно медленно, цокая по полу когтями. Елена пытался, отчаянно что-то ему сказать, но рот словно свело судорогой, и она только мычал. Волк кинулся на неё, вцепившись острыми зубами в плоть, смачно отрывая куски, он рычал от удовольствия.

Елена вскочила с кровати, липкая от пота, со стучащим в уши гулом.

Сон… всего лишь страшный сон.

Она обняла себя руками, чувствуя как дрожит всем телом. Неужели кошмары снова вернулись? Или это из-за стресса?

В горле ужасно пересохло, но спуститься вниз она не решилась, только подошла к двери, проверив, что та заперта, а потом вернулась в кровать. Но так уже и не уснула.

Ночь была безумно длинной.

Глава 9

Для Елены предыдущий день, плавно переплыл в следующий. Она почти не спала, то и дело вскакивая от жутких сновидений, и стоило только стрелке часов перейти рубеж пяти утра, так его еще и замутило так, что он помчалась в ванную, чуть не перебудив весь дом. Хотя, чувствуя приятный запах свежей выпечки, она точно знала, что все уже проснулись.

Освежившись, Елена решила для себя две вещи: она не будет ни у кого путаться под ногами, будет вести себя очень тихо, так, чтобы о её присутствии забыли все, даже тот, чей запах она чувствует лучше многих, и сегодня же узнает расписание автобусов до города, чтобы в эту пятницу до воскресенья уехать к дедушке.

Она глянула на себя в зеркало: серость прошла, осталась только бледность, но это можно списать на смену обстановки. Засосы на шее начали желтеть, и скоро станут невидимыми.

— Доброе утро.

Поздоровалась Елена, когда спустилась вниз, потому что сидеть в комнате было уже неприлично. Она видела из окна как Маквульф с отцом пошли в сторону амбаров, а Дориан с увесистым агрегатом на плече направился в гущу кукурузного поля. Это значило, что в данный момент они с Маей в доме одни.

— Доброе, — вежливо отзывалась женщина, уже порхая возле плиты, — садись завтракать.

Она уже накрыла для неё стол с ароматной кашей, булочками и чаем.

Елене стало неловко.

— Вам не нужно для меня готовить, я могу и сама…

— Ой, не говори глупостей, — отмахнулась Майя, — я этим троим лбам готовлю, а тебя значит брошу, что за ерунда. Тем более на своей кухне я хозяйка.

Елена робко улыбнулась.

— Я надеюсь, что ты хорошо спала, а то некоторые наши городские гости жалуются на бессонницу.

Елена тяжело вздохнула, пробуя первую ложку каши и чуть ли не радуясь.

— Может, это из-за воздуха, — предложила она. — Он тут другой…

В деревне или селе, Елена не знала, как это назвать, пахло действительно по-другому. Казалось лёгких не хватит чтобы надышаться.

— Да тоже слышала, — согласилась Майя.

Она вновь прошлась рядом, проведя рукой по её плечам. Елена невольно дёрнулась и женщина отдёрнула руку.

— Что такое? — обеспокоенно спросила она.

— Ничего просто… вы постоянно касаетесь меня… я … мне это кажется странным.

Елена не знала почему так заикается, произнося каждое слово.

Майя присела рядом.

— Прости, — искренне извинилась она, как будто сделал что-то ужасное, — просто в стае это естественно — касаться друг друга, чувствовать чужое тепло, так мы становимся ближе, а в родной семье и подавно.

Елена мельком посмотрела на Майю, а потом вновь уткнула взгляд в тарелку.

— Я не ваша семья, — тихо сказала она с мыслью, что её просто жалеют.

Майя улыбнулась, хотела было протянуть руку к ней, но как будто вспомнила и отпрянула.

— Знаешь, я догадываюсь, что тебя беспокоит, — женщина поднялась, попутно моя фрукты в раковине, — ты наверняка задаешься вопросом, зачем ты здесь, что ты наказание Кайла и что мы, наверное, будем тебя как-то использовать, я права?

Елена прикусила губу.

— В общих чертах, — согласилась она.

— Кайл, один из самых сдержанных альф, и на его пути не раз встречалась омега в течке. Но он ни с кем не поступал так как с тобой.

Елена хмыкнула, грустно улыбнувшись. Ей везло как утопленнице или это можно расценить как проявление особой симпатии.

Доев кашу и половину булочки, Елена хоть немного ощутила себя лучше.