Человек-Черт

– Спокойствие! Только спокойствие! – произнес Жуй, пошевелив заскорузлыми пальцами на обнаженной стопе. Он уже не стеснялся своих ног и не пытался их прикрыть от вошедшей женщины. Левит и до этого замечала что у Жуя изменилась походка и его шаг стал как будто пружинящий, он почти всегда ходил на цыпочках и все чаще приседал во время ходьбы. Его походка стала напоминать ту, что изображают в мультфильмах у шпионов или домушников. Теперь Олеся не без омерзения уставилась на изуродованные пятки молодого человека. Ноги его сплошь заросли грубой шерстью как у хоббита, а почерневшие ступни вытянулись. Пальцы на ногах походили на срощенные. «Совсем свихнулся малец со своим бесовским образом, – подумала Левит, – даже в собственной квартире не расстается с гримом и надевает идиотские чулки. Где он их заказывал и из чего они сшиты? Шерсть похожа на настоящую. Что это, игра на публику? Представление для гостей? Дуристика это, а не представление!»

– Мать, присоединяйся к нам, – сказал Жуй, – мы разрабатываем новую концепцию…

– Какую, на хрен, концепцию вы тут разрабатываете? Вы просто обкурились кальяна, придурки! А с тобой, мелкий гаденыш, я давно хотела поговорить! – женщина, крепко вонзившись в ворс паласа длинными каблуками туфелек, встала прямо перед Жуем. – Мало того, что ты устроил на студии у Бизона настоящий дурдом, мало того что ты превратил коллектив «Толпе» в сборище дегенератов, на которых мне противно смотреть, так еще твоя обожаемая сучка лезет куда ее не зовут! – в очень грубой форме Левит рассказала Жую о появлении в студии Ламии и о ее безобразном поведении. – Ты, конечно, меня прости, Андрюша, но всему есть рамки! Ее, конечно, здесь еще нет, но я ее подожду, а когда она приедет, я научу ее уму-разуму! Можешь уже сейчас вызывать «неотложку», она ей пригодиться! Позвони ей, пусть поторапливается, если не ссыт!

– Она не использует телефон, – произнес Жуй, сделал глоток розовой жижи из бараньей головы.

– Врешь, мерзавец. Мобильники есть у всех.

– Она – не все! – улыбнулся молодой человек.

– Не сомневаюсь!

– Ты ее не знаешь.

– И не хочу знать. Мне пох… – Левит осеклась, ее взгляд остановился на маленьком предмете, лежащим на глянцевой столешнице маленького журнального столика рядом с Андреем Жуем. Помимо каких-то бумаг, блокнота, переполненной пепельницы, там лежали три флеш-карты и одна крохотная микро-карта памяти без коннектора. Одна из флешек… Олеся не верила в такие совпадения, но одна из трех флешек была такой-же как та, что Сережа Бизон отдал Ламии. Невероятно, но они были похожими как две капли воды, даже потертости были в тех же местах.

– Да, мамочка, – Жуй негромко отрыгнул, – правильно смотришь. Это та флешка, – а когда Левит протянула к ней руку. Андрей резко перехватил ее запястье и сжал до боли. – Не брать!

Левит убрала руку.

– Та флешка у Ламии, – сказала она. – Эта просто очень похожа.

– Нет, эта та самая. Ламия принесла ее.

– Она прилетела сюда на баллистической ракете?

Жуй флегматично взял флешку двумя пальцами, повертел и бросил пепельной блондинки. Та, остановив самый мерзостный аудиороман который Олеся Нахимовна когда либо слышала, воткнула флешку в гнездо музыкального центра и запустила содержимое. Это был тот самый материал, что записывал Жуй несколько часов назад. Тот первоначальный, не измененный Бизоном и Левит.

– Я запрещаю что-либо менять, – сказал Жуй приказным тоном. – Ни басы, ни тональность. Ни клавишные. Все должно оставаться таким, как есть, таким как я делаю. Тебе ясно, мамочка?

– Тоже самое и я ей сказала, – услышала Левит слева от себя и обернулась с такой стремительностью, будто обнаружила за плечом смертельную опасность. Отчасти так и было. С боку от нее у окна стояла Ламия. Она стояла у того самого подоконника, на котором сидела сама Олеся Нахимовна в тот день когда навещала болевшего Андрюшу. В тот солнечный денек Олеся курила, пуская дым в щель для проветривания, а в этот раз ее место заняла Ламия. Она стояла отвернувшись ото всех и устремив взгляд куда-то в синеву ночного двора.

Давно она здесь стоит? С самого начала разговора? Получается, что так выходит, что Ламия каким-то совершенно непостижимым образом опередила Олесю Нахимовну. А как? Левит мчалась по Санкт-Петербургу со всей возможной скоростью, она влетела на этаж как фурия, правда потратила несколько минут на соседского мальчика. Но все равно она упустила из виду жуевскую входную дверь лишь на минуту и вряд ли могла пропустить появление Ламии. А андреева подруга была тут уже давно, она успела переодеться (сейчас Ламия была не в той одежде, что в студии «Манхеттен Медиа»). Левит не стала долго размышлять над тем, кто перед ней – настоящая Ламия или ее близнец и находилась ли Ламия (или близнец) у окна во время всего разговора или встала тут только что. Увидев в упор объект своей ненависти, женщина действовала молниеносно. Расширив глаза и зарычав, Олеся набросилась на рыжую девчонку у подоконника, выставив вперед скрюченные пальцы с ногтями.