Человек-да

потягивали виски, а вечером следующего дня опять вернулись в «Трейвлодж». Лиззи пожелала отведать

хаггис77 и жареный пирожок с начинкой. Правда, съев немного того и другого, она почувствовала себя не

очень хорошо. В общем, мы развлекались.

«Да» — волшебное слово. Я не переставал изумляться его могуществу.

Однажды, когда мы сели выпить какао, Лиззи вытащила программу дополнительных мероприятий фестиваля,

пролистала ее, что-то почитала, потом закрыла брошюру и бросила ее на стол.

— Знаешь, как мы поступим? — спросила она.

— Как?

— Выйдем сейчас в эту дверь и отправимся на первое же представление, которое нам предложат

посмотреть. На любое. Даже если у него ужасное название.

Я рассмеялся. Собственно, именно по такому принципу я и выбирал спектакли, но теперь я воспринимал это

как развлечение. Потому что мы вместе следовали тактике согласия.

— Ладно, — сказал я.

Через два часа я уже в третий и, надеюсь, последний раз посмотрел спектакль о предательстве, насилии и

смерти.

Шагая по Клерк-стрит, мы взяли еще один рекламный листок и купили билеты на спектакль «Транссексуалы

Бангкока», который должны были давать вечером этого же дня в большой палатке на поляне.

Дни шли. Мы посетили все два миллиона эдинбургских пабов, в каждом отведали пива. Как-то поднялись на

башню Вальтера Скотта, пешком, преодолев 16 тысяч ступенек. Однажды дождливым утром купили

путеводитель и после того, как Лиззи ознакомилась с разделом о музеях, посетили Музей старинных

клавишных инструментов на Каугейт, где провели целый час. Потом зашли в бар «Оксфорд» и выпили чаю.

Сидя там, мы почему-то чувствовали себя персонажами одного из романов Иана Ранкина78. Мы ели чипсы на

ступеньках замка и в торговом центре «Куки-Хилл» накупили массу ненужных вещей. Мы заскочили в Центр

копирования рисунков по меди, для виду повосхищались экспонатами и быстренько ушли. Купили билеты на

спектакли «Жаркий жаркий зной» и «Франц Фердинанд». Читали газеты в бистро «Барабан и Обезьяна». Я

научил Лиззи таким словам, как «stushie», «bampot», «weejie» и «youze»79, а она меня познакомила со словами

из австралийского сленга — «barrack» и «doodle»80.

А однажды, когда в пять часов утра, неся с собой полупустую бутылку вина, мы возвращались в гостиницу,

петляя по пустынным улицам города, я вдруг проникся твердой уверенностью, что смогу сделать пребывание

Лиззи в Эдинбурге еще более особенным. Почему-то мне подумалось, что на вершине Трона Аргура81 —

потухшего вулкана, возвышающегося над Эдинбургом, — должен лежать снег. Конечно, я был пьян, но при

этом полон решимости и сказал Лиззи, что у меня для нее есть сюрприз и что ей придется сейчас же

последовать за мной. Не замечая, как летит время, мы более часа со смехом взбирались вверх, пока не

оказались на высоте 800 футов, на вершине холма, с которого открывался вид на залив Ферт-оф-Форт, Файф82

и город, столь восхитительный в лучах восходящего солнца, что я даже утратил дар речи. Снега, конечно, там

не было. Да и откуда ему взяться в конце-то августа? Но это не имело значения. Мы оба рты пораскрывали от

изумления.

la

И я вдруг осознал, что, регулярно бывая в Эдинбурге на протяжении многих лет, я ни разу не поднимался на

вершину Трона Артура. Не был ни в одной художественной галерее, ни в одном музее. По сути, я ничего не

видел в этом городе. Все его достопримечательности только и ждали, чтобы я их посетил, посмотрел, но я их не

замечал. Никогда не использовал возможности, которые, я считал, никуда от меня не денутся. И вот теперь,

благодаря .Лиззи, я открывал для себя новый Эдинбург. Но в том, что происходило, крылся и более глубокий

смысл.

Создавалось впечатление, что мир сплошь состоит из одних только позитивных моментов. Но вы должны

понять — это важно, — что я говорил «да» не из чувства долга, выполняя данное себе обещание. Я даже не

вспоминал про свою тактику согласия. Не пытался ничего доказать — ни себе, ни Иану, ни кому другому. Я

соглашался, потому что таково было мое собственное желание. У меня это получалось само собой, естественно.

Я говорил «да», потому что влюбленный человек смотрит на мир с оптимизмом и стремится использовать

каждую возможность, которую преподносит ему жизнь.

В общем, так замысловато и коряво я пытаюсь сказать... э-э... что я... ну вы понимаете...

Влюбился.

— Влюбился? — переспросил Иан по телефону.

— Да, — промямлил я. — Влюбился.

— Круто, — задумчиво произнес Иан.

— То есть мне так кажется. Я только и делаю, что дакаю.

— Ничего себе поворот.

— Причем даже не задумываюсь об этом, когда я с ней. Соглашаюсь по собственному желанию. Мне любое

предложение представляется хорошей идеей, когда она рядом. Словно я запрограммирован на согласие.

— Значит... ты у нас теперь согласномыслящий.

— Господи, ну и словечко!

— Да, не очень удачное. Но все равно здорово все это, да?

— Да, — подтвердил я. — Так, может, тактика согласия имеет смысл, когда исповедуешь ее вместе с кем-то.

Может, как раз в этом суть. Вероятно, смысл жизни заключается в том, чтобы искать возможности и