Человек и история. Книга четвертая. Москва коммунальная предолимпийская

Встав за свой кульман, я медицинским скальпелем отрезал от рулона необходимый формат кальки, положил на стол пенал с рапидографами, достал нужный и принялся за работу. С проектным заданием я уже предварительно ознакомился, как и с теми материалами, которые были приложены к нему заказчиком и также главным инженером проекта. Понятно, что я, как новенький, стал центром притяжения к себе внимания. А интересовало их всё, особенно то, как я работал. Прошло фантастически малое время, как я положил на стол готовый чертёж. Такого здесь никогда не было – во всяком случае, они такого никогда не видели. Я приколол новый лист кальки и пошёл покурить.

Когда я вернулся, то мой стол был окружён моими новыми коллегами. Их лица выражали недоумение, как у миклухо-маклаевских папуасов. Они разглядывали красиво исполненный чертёж.

– Прямо фабричная работа! – сказал кто-то.

Некоторые взяли в руки рапидографы, разглядывали их, пытаясь понять, что это, для чего это и как это. Посторонились, пропустили меня на моё рабочее место, а сами на своё не пошли – стали следить за моей работой. Тут уж мой гонор широко развернулся – вдаль и ввысь! Я, как художник за мольбертом на многолюдной площади, дал мастер-класс. Ловкими быстрыми и точными движениями, меняя рапидографы, так что можно было залюбоваться, я стал выполнять чертёж.

Впоследствии наиболее продвинутые коллеги пытались работать рапидографами, одалживая на свой эксперимент мои, но прав был Гриша, что это не каждый сможет. Так что, испачкав тушью кальку несколько раз, рапидографы мне возвращали, смущённо оправдываясь: ничего не получается.

Правда, я не очень поощрял их к этому занятию, поскольку всегда понимал, что у каждого должно быть всё личное, индивидуальное. И желал, чтобы это понимали и другие. Короче говоря, я никогда не разделял колхозных инстинктов.

Однажды я услышал негромкий разговор:

– А что, там все такие, как этот?

– Да, нет, я там бывал не раз – все там такие же, как у нас.

– Странно даже! А где они взяли этого?

Тут я заворочался за кульманом, и разговор прекратился. Мне показалось, что речь шла обо мне.

Глава 11. Затянувшаяся командировка

Мне очень понравилась библиотека головного института. По заранее сделанным заявкам сюда регулярно поступали технические новинки. А поскольку я научился пользоваться ими, то мне было легко ориентироваться в потоке технической информации. Библиотекарша доброжелательно поощряла моё усердие в этом занятии. Так что, получив проектное задание, я очень быстро набирал технологическое оборудование и своевременно выдавал задание смежным отделам – в первую очередь, конечно, строителям. Мне предоставили место в общежитии, и когда моя командировка затянулась, комендант этого общежития заявил мне о необходимости временной прописки.

Для этого он потребовал паспорт. Так в моём паспорте появилась отметка о временной прописке на полгода и – что немаловажно – в Москве. Первое время меня ещё отпускали к Брандорфу, где я, как пожарная команда, разбирал завалы в работе отдела, но очень скоро работа в головном институте уже не позволяла мне отвлекаться даже на короткое время. Это был настоящий бум в строительстве, а стало быть, и в проектировании. Несмотря на то, что в самой Москве были десятки проектных институтов от различных министерств, везде стали собираться очереди на проектирование от небольших заводов и фабрик до огромных промышленных комбинатов и баз.

Главные инженеры проектов, разумеется, давали проектные задания не только мне, но и остальным сотрудникам технологического отдела, и всё-таки самые сложные ложились на мой стол. А когда проектное задание, выданное другим сотрудникам, затягивалось или исполнялось некачественно, начальник технологического отдела как-то умильно просил меня разобраться. Он показывал мне уже сделанные наработки. Презрительно взглянув на эту клинопись, я просил у начальника дать мне проектное задание, ознакомившись с которым я быстро проделывал предварительные работы, делал расчёты, выдавал смежным отделам задания. Короче, работы было выше крыши.

Я часто задерживался после работы, попросил начальника отдела похлопотать, чтобы мне предоставили допуск на рабочее место даже в выходные дни. У того выхода не было – он всё это организовал, отбиваясь от болезненных наскоков профсоюзных деятелей. Однажды по пути на работу меня перехватил комендант общежития – лицо по тем временам очень ответственное. Надзор за населением в то время был основательный.

– Я заходил к тебе несколько раз, мил человек, но тебя дома не было. Где гуляешь?

– Нахожусь я с утра до ночи на работе. Так же и в выходные дни, почти всегда. Можете уточнить у моего начальника, – устало отговорился я и более миролюбиво добавил: – Работой завали выше крыши – индустриализация, модернизация, сами понимаете. Материалы съездов, я думаю, для вас не пустой звук.

– Я понимаю, и не только это, а что у тебя срок прописки истёк.

– Так вам паспорт нужен, чтобы продлить эту прописку?