Человек и Церковь. Путь свободы и любви

Религиозное сознание неразрывно связано с особенностями человеческого мышления. Нехитрая схема «можно – нельзя» хорошо понятна людям. Она освобождает от собственной ответственности за личный духовный путь, за принятие решений, за свои ошибки. Многие из тех, даже довольно молодых людей, которые сегодня приходят в Церковь, привыкли жить в глобальной системе запретов, навязанной им советской идеологией. Большинство просто приучены подчиняться, а если и протестовать, то в рамках дозволенного. Мы же все прекрасно знали, до какой степени «нельзя» можно доходить, сидя по кухням и костеря правительство или читая ксерокопированный самиздат. Очень немногие решались перейти эту грань. А когда Союз распался, наступило время свобод, выбора, личной ответственности, появилась возможность жить не по указке и не по плану, а по собственному разумению, рассчитывая на свои силы и способности, произошел удивительный откат по всем пунктам. Свобода заниматься литературой, культурой, бизнесом, собой и своей жизнью неожиданно напугала людей. Вряд ли могло быть иначе, поскольку само сознание было несвободным. И на Церкви сегодня лежит большая ответственность за воспитание нового свободного сознания.

В Церкви достаточно много людей, которые своими взглядами, публикациями, выступлениями и самим своим служением пытаются разрушить сложившиеся вокруг нее стереотипы. Церковь ХХ века – это все-таки Церковь героическая. В ней было много мучеников, страдальцев за веру, много примеров высокого исповеднического подвига. Но, с другой стороны, именно в это время Церкви пришлось пройти испытание компромиссами. Компромисс – это всегда проблема, вопрос в том, спасителен он и разумен или губителен и опасен.

В этом смысле очень показателен пример с Декларацией митрополита Сергия, о которой мы уже упоминали. Для многих людей из церковной среды эта сделка с властью обернулась роковой сделкой с совестью. Они считали, что в результате Церковь потеряла, а не приобрела. Не унаследовала мученического духа стояния за веру, а просто выгадала.

Было достаточно много епископов, которые не подчинились Сергию, не подписали его декларацию, ушли в подполье и разорвали с ним церковные отношения. Они писали ему письма, в которых упрекали митрополита даже не в том, что он идет на соглашательство с ложной и безбожной властью, а в том, что делит людей на своих и чужих. Тех, кто за него, он одобряет, а несогласных считает своими врагами, обвиняет и гонит прочь. (Очень злободневная, кстати, проблема для нашего современного общества.) И тем самым изгоняет из Церкви дух свободы и любви. С этими утверждениями можно спорить и не соглашаться. Исторический контекст вообще сложная вещь, и давать какие-то жесткие определения здесь не всегда возможно. Но мысль о том, что в результате конкретных решений и поступков в людях оказалась не выращена, не выстрадана и не воспитана привычка жить духом свободы и любви, чрезвычайно важна.

Это большая опасность, когда, принимая вроде бы правильное решение, мы не задумываемся о последствиях совсем другого плана. Материальная выгода становится тактической победой, но в духовном плане такие рациональные поступки могут привести к масштабному поражению. Результаты будут заметны не сразу, но ошибкам свойственно накапливаться, и постепенно становится очевидно, что когда-то именно компромисс, именно удобное соглашательство повели дорогой заблуждений.

Яркий пример – происходящее в Церкви сегодня. Мы все время словно чем-то не тем занимаемся. Сначала Церкви казалось, что надо восстановить и построить храмы, потом имущество вернуть, потом появилась идея, что необходимо преподавать закон Божий в школе, потом пойти с ним в армию. Все это вещи правильные и нужные, никто не спорит. Но в постоянной борьбе за них мы словно не на том языке заговорили. Язык целесообразного и разумного оказался совсем не языком свободы и любви. Но это не значит, что ничего нельзя изменить.

Я сам пришел в Церковь молодым человеком, попал к замечательному духовнику и вижу сейчас, как он изменился. Человеческое сознание подвижно, надо отдавать себе отчет в происходящем, размышлять, сомневаться, что-то переосмысливать, отказываться от того, что делает тебя хуже и тормозит твое развитие. Мой духовник не стал цепляться за те ценности, которые в свою очередь получил в наследство от других людей и духовных авторитетов, и я тоже. С течением жизни мы поменялись оба. Мне кажется, он стал еще более духовно развитым человеком. Я вижу, как изменились его взгляды к таким вещам, как государственное устройство, патриотизм, церковная дисциплина. И что при этом неизменными остались отношение к вере, требовательность к себе самому, внимание и любовь к людям.