Человек и животные

Позднее одомашнивание медоносной пчелы в Европе и, в частности, в местах наиболее обильного «медового урожая» в России объясняется тем, что здесь долгое время просто не было необходимости одомашнивать пчел. Бескрайние леса и степи давали возможность бортникам без особого труда собирать достаточное количество высококачественного меда. О качестве меда, который продавали жители Восточной Европы — скифы, писал еще за 500 лет до нашей эры греческий историк Геродот. Огромное количество диких пчел на Руси дало возможность киевскому князю Олегу заключить с греческим императором договор на поставку в Грецию русского меда и воска. Это было в 911 году. Но и гораздо позже, в 1525 году, как писал историк П. И. Новокомский, в Московской земле «самая верная жатва получается пчелами от воска и меду. Ибо вся страна преисполнена весьма плодовитыми пчелами, которые изготовляют превосходный мед… Часто находят огромное количество сотов, скрытых в деревьях, и старый мед, покинутый пчелами, так как редкие обитатели отнюдь не исследуют каждого дерева в обширных рощах; таким образом, в удивительной толщины древесных пнях находят они превеликие озера меда». Однако через несколько десятилетий «самая верная жатва» начинает давать все меньше и меньше плодов: сводятся леса, распахиваются степи, на которых росли медоносы, все труднее и труднее становится бортникам. И тогда пчел стали переселять поближе к человеческому жилью.

У людей уже был некоторый опыт в обращении с пчелами. Издавна на Руси мед добывали, не только выискивая пчелиные гнезда, но и специально выдалбливая в деревьях дупла, в которых селились пчелы, следили за этими гнездами, по возможности охраняли пчел. Люди, занимавшиеся этим, назывались уже не бортниками, а цейдлерами. Однако опыт цейдлеров крестьяне использовали не полностью, а лишь в той части, которая касалась изготовления искусственных дупел или дубовых колод, в которых селились пчелы. Что же касается охраны, то этот вопрос никого не интересовал. Мало того, смысл «домашнего пчеловодства» заключался как раз в том, чтобы, притащив из лесу колоду с пчелами и дождавшись осени, когда эта колода наполнится медом, уничтожить пчел и вынуть мед. Пчеловоды либо сами «закуривали», то есть душили дымом пчел в колодах, либо продавали колоды вместе с пчелами и «закуривал» пчел будущий владелец колоды (улья). Такая система называлась «роебойной». Она, конечно, не способствовала развитию пчеловодства. Мало того, уничтожение пчел в конце концов могло привести к полному исчезновению этих насекомых. И наверное, так бы оно и случилось, если бы не Петр Иванович Прокопович.

Этому человеку, не оставившему после себя солидных ученых трудов, не оставившему потомкам даже своего портрета, пчеловоды всего мира обязаны очень многим.

Именно Прокопович восстал против такого варварского отношения к пчелам, и именно он в 1814 году предложил взамен колод, в которых уничтожение пчел считалось необходимостью, разборный улей с подвижными сотами и вынимающейся рамкой. Прокопович внес немало усовершенствований в пчеловодство, организовал первую в России школу пчеловодов, и можно с полным правом сказать, что именно он положил начало промышленному пчеловодству в мире.

_{Сейчас просто невозможно представать себе пчеловодство без ульев. А ведь улей-то изобретен сравнительно недавно — в начале прошлого века.}

Конечно, было бы явной ошибкой утверждать, что сразу все пчеловоды приняли методы, предложенные Прокоповичем. Даже почти через сто лет, в 1910 году, в России примерно из 5,5 миллиона учтенных пчелиных семейств в рамочных ульях проживало лишь 20 процентов.

В 1919 году В. И. Ленин подписал специальное постановление об охране пчеловодства. И результаты не замедлили сказаться: за сравнительно короткий срок — за двадцать лет — количество пчелиных семей увеличилось почти в два раза.

Невозможно сосчитать, сколько сейчас на земле пчеловодов, пасек, ульев. Есть и огромные пчеловодческие хозяйства (особенно в СССР и социалистических странах), есть и крошечные, совсем миниатюрные пасеки, которые любители устраивают на подоконниках и балконах. Но всюду с одинаковым усердием трудится одно из самых древних домашних или полудомашних животных, производящих удивительное вещество — мед. Чтоб собрать одну ложку меда (30 граммов), 200 пчел должны трудиться с утра и до вечера, собирая нектар (каждый взяток всего 40–50 миллиграммов), еще примерно столько же пчел должны принять этот нектар и «обработать» его. Это 400 пчел, не считая тех, которые охраняют и проветривают улей, вырабатывают воск и запечатывают мед в ячейки.