Человек и животные

В 1923 году по предложению польского натуралиста Яна Штолемана было организовано Международное общество спасения зубра. В распоряжении энтузиастов имелись сохранившиеся на земном шаре всего 56 зубров, которые жили в зоопарках пятнадцати стран. Это, конечно, очень мало, однако и с этим количеством можно было начинать работу. Но… Но тут выяснилось, например, что чуть ли не половина оставшихся зубров старые, что почти нет специалистов (да и откуда им быть?), знающих этих животных. Поэтому, когда зубры, жившие в Германии, начали болеть, никто не мог их вылечить.

_{Его предки были современниками мамонтов.}

Даже вопрос о питании зубров был не совсем ясен. Одни считали, что зубрам нужна трава, а древесный корм они употребляют лишь тогда, когда травы не хватает (это мнение явилось одной из причин неудачной акклиматизации и размножения зубров в Аскании-Нова в 1921 году), другие были уверены, что, поскольку зубр — зверь исключительно лесной (недаром же он дольше всего уцелел в Беловежской пуще), ему нужна лишь древесная пища. И не понимали люди, что в Беловежскую пущу зубры забрались не от хорошей жизни — ушли в чащу, в болота от преследования людей. Не знали и не понимали люди и многого другого. В результате за пять лет (с 1923 года) поголовье не только не увеличилось, а, наоборот, уменьшилось — в 1927 году осталось лишь 48 зубров. Но и это поголовье продолжало сокращаться — еще через пять лет зубры остались лишь в Польше, Венгрии, Англии, Германии, Голландии и Швеции. И осталось их, как значилось в первой опубликованной «Племенной книге», всего 30.

Трудно сказать, что было бы дальше. Скорее всего, зубры продолжали бы вымирать, и в конце концов ученые зарегистрировали бы дату смерти последнего зубра, умершего в зоопарке, как зарегистрировали они дату смерти последнего странствующего голубя или последней квагги. Да, так бы и случилось, если бы не два американских ученых — братья Хейнц и Лутц Хек. Они предложили скрещивать оставшихся зубров с бизонами.

Братьям Хек не пришла бы в голову их замечательная мысль, не будь бизонов, уцелевших в национальных парках США и Канады и на некоторых фермах. А главное — не будь бизонов Бродячего Койота.

Многие десятилетия бизоны спасали — одевали и кормили — индейцев. И вот пришло время индейцу по имени Бродячий Койот спасать бизонов. С огромным трудом поймал он случайно уцелевших в кровавой бойне двух маленьких бизончиков — бычка и телочку, выкормил и вырастил их.

Трудно было индейцу, очень трудно: ведь повсюду рыскали охотники за бизонами, да что там охотники — и бродяги, и авантюристы, и бандиты, и искатели приключений; и любой с радостью всадил бы заряд в бизона, а заодно и в индейца. Но Койот был смелым и упрямым человеком. Он прятал и укрывал животных, угонял их при малейшей опасности. Он буквально не отходил от первых появившихся телят. И так изо дня в день, из года в год в течение двадцати трех лет жил он в постоянной тревоге и постоянной опасности. Но стадо росло, и через двадцать три года, благодаря мужественному и самоотверженному индейцу, оно состояло уже из 300 бизонов!

Но все труднее и труднее становилось укрывать и оберегать этих животных состарившемуся Койоту. Он знал: пока может делать хоть шаг, будет около своих бизонов. Но что с ними произойдет потом?

К счастью, американские власти спохватились: в 1905 году было организовано «Общество защиты бизонов».

Правительство купило у индейца бизонов, и они стали основой будущих бизоньих стад, которые сейчас снова, правда, далеко не такие многочисленные, но все-таки появились в Америке.

Этих-то бизонов, точнее, бизонок братья Хек и предложили скрещивать с зубрами. Братья Хек предложили метод восстановления зубров, который получил название поглотительного скрещивания. Это значило вот что: от скрещивания зубров с бизонками появились телята — зубробизончики. Зубробинчонок, когда они вырастали, снова скрещивали с зубрами, следующее поколение опять скрещивали с зубрами, потом опять, и так далее.

Первый потомок зубра и бизонки имел половину крови зубра, половину — бизонки и был похож и на папу, и на маму. Следующее поколение, у которого бизоньей крови было лишь 1/4, а зубриной 3/4, уже начинало терять черты бизона и приобретать черты зубра. Еще следующее поколение имело лишь 1/8 часть бизоньей крови и мало чем отличалось от зубра, а четвертое поколение, имеющее уже 15/16 зубриной и лишь 1/16 бизоньей крови, было настолько похоже на зубров, что даже специалисты не могли их отличить от чистокровных зубров. И лишь немногие знали, что они не чистокровные, а чистопородные — все-таки какая-то часть бизоньей крови у них была, поэтому называть их чистокровными нельзя, но по всем статьям они ни капельки не отличались от настоящих зубров. Поэтому их и называют чистопородными.

Предложение и работу Хеков поначалу многие специалисты встретили в штыки. Но вскоре они убедились, что неправы.