Человек и животные

О пещерах с рисунками на стенах и на потолке заговорили ученые всего мира.

Еще бы! Теперь уже не только кости, скелеты, клочки шерсти или перьев могли рассказать об удивительных животных прошлого — о них рассказывали очевидцы. Вот они, портреты животных, сделанные чуть ли не с натуры. Одни нарисованы цветными красками (сейчас установлено, что первобытные живописцы пользовались окисью железа и перекисью марганца; мелко истолченные и перемешанные с жиром, они давали цветовую гамму: окись железа — от охряножелтого до красного и перекись марганца — от коричневого до черного), другие выцарапаны или выбиты на скалах, на камне. Целые стада бизонов и оленей, лошадей и мамонтов!

^{Первобытный художник, конечно, был(а) охотником. Не исключено, что в этой сцене он изобразил и себя.}

Скоро выяснилось, что среди первобытных творцов были не только художники, были и скульпторы — в пещерах начали находить вылепленные из глины фигурки зверей!

То, что первобытные люди умели рисовать и лепить, само по себе уже замечательное открытие.

Но чем больше таких рисунков находили (и продолжают находить и сейчас, причем не только в Западной и Южной Европе, но и в нашей стране), чем больше их изучали, тем интереснее становились выводы.

Например, обратили внимание, что на большинстве наскальных изображений животные либо ранены, либо убиты, либо поверх рисунков изображен топор или большой камень. Что бы это могло значить?

Танцы — это не развлечение

Два странных человека с укрепленными на головах длинными острыми рогами и привязанными сзади хвостами выскочили на поляну. Чутко прислушиваясь к чему-то, то и дело оглядываясь, они стали прыгать, подражая движениям антилоп. Вдруг на краю поляны слегка зашевелились кусты. И тотчас же люди-«антилопы» бросились в лес. Однако путь им преградили охотники с копьями наперевес. «Антилопы» бросились назад, но на поляну выходили всё новые и новые охотники. То подпрыгивая, то отступая, то застывая, то поворачиваясь на месте, они медленно приближались к «антилопам». И в такт этим движениям покачивалось их примитивное, но грозное оружие. А люди-«антилопы» всё быстрее и всё отчаяннее метались в сужающемся круге охотников. Они действительно были похожи на антилоп — стройные, ловкие, легкие. Вот одна из «антилоп», наклонив рогатую голову, ринулась на охотников, надеясь вырваться из круга. Но ее встретила щетина копий, и «антилопа» отступила. И снова, танцуя, приближаются охотники. И опять яростно нападают на них «антилопы». Вот кто-то бросил копье (на этот случай у охотников копья с тупыми наконечниками). «Антилопы» увернулись. Второе копье тоже пролетело мимо. Третье — снова неудача. А «антилопы» продолжают яростно атаковать своих преследователей. Вдруг один из охотников, метнув копье, поскользнулся. Он замешкался лишь на секунду, но этого было достаточно — «антилопы» прорвали кольцо и скрылись в лесу. И сразу, прекратив танец, все повернулись к неудачнику. А тот, закрыв лицо руками, низко опустил голову. Он знал: его ждет тяжелое наказание, может быть, смерть, — как решат старейшие. И он понимал, что заслужил самое суровое наказание: ведь «антилопы» убежали, значит, все племя останется без мяса. И кто знает, на сколько времени. Может быть, он вообще обрек племя на голодную смерть?!

Так или примерно так, наверное, думал неудачливый охотник, так или примерно так думали все охотники. То, что происходило на поляне, имело для них огромное значение.

Нет, это была не тренировка перед настоящей охотой — это была настоящая и, пожалуй, «главная» охота.

Один или два человека — самых быстрых и ловких из племени, — привязав себе рога и хвосты, превращались в «антилоп», а остальные преследовали их. И если копье «поражало» «антилопу», значит, завтрашняя охота будет удачной; если нет, охота откладывалась — все равно удачи не будет.

Так думали бушмены в Южной Африке. Так считали и американские индейцы племени манданов, надевавшие маски, которые изображали бизонов, привязывавшие бизоньи хвосты и исполнявшие танцы, в которых они старались подражать движению этих животных. Потом на «бизонов» нападали охотники. «Убив» тупой стрелой «бизона», они «разделывали» его тушу и преследовали следующего. «Охота» не прекращалась ни днем, ни ночью в течение нескольких дней, а то и недель. Лишь после этого индейцы отправлялись на охоту за настоящими бизонами.

А бразильские индейцы племени бороро и сейчас перед охотой на ягуаров всю ночь поют песни о том, какой хороший зверь ягуар, какую он приносит людям пользу. Потом рано утром они собираются вокруг нарисованного на земле ягуара и начинают плясать. Затем в ягуара летят копья. И только когда чье-нибудь копье попадает в глаз нарисованного зверя, индейцы отправляются на охоту. Теперь они уверены в удаче: то, что произошло с нарисованным зверем, считают индейцы, конечно же, повторится и с настоящим.