Человек и животные

Стоит ли удивляться, что даже процветающие виды животных, которым еще не угрожает пока истребление, быстро становятся сравнительно малочисленны? Например, в 1934 году в одной только долине реки Кафуэ в Африке было не менее четверти миллиона водяных козлов, а в 1960 году их осталось не больше 30 тысяч. Еще совсем недавно местные жители устраивали на них облавы, которые назывались «кровавые бани». Охотники с собаками загоняли в воду большие стада и убивали тысячи животных, в основном самок с козлятами.

Трудно обвинять в жестокости африканцев — ведь им нужно мясо. В языке многих африканских народностей понятие «животное» и «мясо» обозначают одним словом.

Но эта проблема могла бы быть решена совсем иначе. Ученые подсчитали, что при должном отношении к тем же водяным козлам ежегодно можно было бы забивать не менее 20 тысяч животных. И это дало бы до 2000 тонн мяса! Но пока люди, в чьих руках судьба диких животных, решают этот вопрос, во многих странах, где живут редкие и ценные животные, процветает браконьерство. В одном только национальном парке в Серенгети в Танганьике браконьеры ежегодно уничтожают 150–250 тысяч животных. Причем убивают их самыми варварскими методами — заставляют умирать медленной смертью в ловчих ямах, в проволочных петлях, которые расставляют повсюду. Попавшее в ловушку животное пытается освободиться, но только туже затягивает петлю. Проволока врезается в тело, от боли и страха животное начинает биться, пока, полузадушенное, не упадет и не станет добычей гиен и стервятников.

В 1957 году в Серенгети было найдено 1036 таких петель. Антилоп же и зебр браконьеры ловят иначе: загоняют в сети, развешанные между деревьями, перерезают сухожилия на ногах, и покалеченные животные, не способные передвигаться, служат «живыми консервами» своим мучителям, которые могут в любое время прикончить неподвижное животное и получить свежее мясо.

А белые охотники с самыми совершенными орудиями убийства? От них не могут уйти даже быстроногие животные. Эти охотники не видят отчаянных глаз антилоп и зебр, которые будто спрашивают: за что ты убиваешь меня? Что я сделала плохого?

И все-таки совесть человечества начинает пробуждаться, все сильнее проявляется тяга и интерес к животным. Все больше людей хотят видеть не шкуры, не чучела, а живых зверей и птиц. Об этом свидетельствует хотя бы то, что в последние годы по сравнению с предвоенными почти в восемь раз увеличилось количество посетителей зоопарков, об этом говорит постоянный рост энтузиастов, создающих общества охраны и защиты животных вообще и отдельных видов в частности. Об этом свидетельствуют, наконец, законы, которые принимаются правительствами многих стран, международные соглашения об охране природы, защите и спасению животных.

Но это только начало, только первые шаги.

У защитников животных много проблем, много нерешенных вопросов, начиная, например, с таких: как уберечь животных от автомобилей (подсчитано, что в Швеции, например, в 1963 году под колесами автомобилей погибло 1700 косуль и 1000 лосей, в ФРГ — около 300 тысяч зайцев и 720 тысяч ежей, почти миллион птиц, столько же птиц ежегодно гибнет в Дании) или от сельскохозяйственных машин (как сообщили 120 опрошенных в Северной Баварии земледельцев, только на их полях в 1958 году при работе жаток и косилок погибло 47 детенышей косуль, более 150 зайцев, 30 фазанов, 38 куропаток, 448 птенцов разных птиц и разорено 311 птичьих гнезд) до создания специальных заповедников; от проблем разведения редких животных в неволе до сохранения условий, в которых живут редкие звери и птицы.

Проблем много и время торопит — фауна земного шара скудеет с каждым годом.

Да, многих животных уже не удастся спасти, многие не попадут к следующий. XXI век. Но люди будущего должны увидеть тех животных, которых спасти еще можно!

Глава VI Человек охраняет и спасает

ВЕДЬ ЕСЛИ НАШИ

ПРЕКРАСНЫЕ ЗВЕРИ И ПТИЦЫ

ПЕРЕСТАНУТ СУЩЕСТВОВАТЬ,

ЖИЗНЬ СРАЗУ СТАНЕТ

СКУЧНОЙ И БЕСЦВЕТНОЙ.

Дж. Неру

СИМПАТИЯ,

ИСПЫТЫВАЕМАЯ ЧЕЛОВЕКОМ

КО ВСЕМ ЖИВЫМ СУЩЕСТВАМ,

ДЕЛАЕТ ЕГО

НАСТОЯЩИМ ЧЕЛОВЕКОМ

Альберт Швейцер

Однажды в 1919…

В самом начале 1919 года в Москву из осажденной тогда белогвардейцами Астрахани прибыл Николай Николаевич Подъяпольский — агроном по образованию, просветитель, общественный деятель и горячий защитник природы. Он сразу пришел к наркому просвещения республики Анатолию Васильевичу Луначарскому, с которым был знаком еще до революции. Коротко рассказав о том, как выбрался из окруженной Астрахани, с каким трудом добирался до Москвы, он положил на стол документ — главное, ради чего проделал этот трудный и опасный путь.

Луначарский быстро пробежал документ, вскинул голову, пристально сквозь пенсне посмотрел на Подъяпольского и начал читать второй раз — теперь уже медленно и внимательно.