Человек из «Альфы»

На основании донесения полковника Марченко Ф.Ф. нами принято решение о прекращении всех мероприятий, связанных с проведением операции «Стамбульский транзит», поскольку цель операции фактически достигнута.

В связи с этим вам необходимо срочно предпринять следующее:

1) С соблюдением всех мер конспирации провести эвакуацию трупа Туриста с борта т/х «Герои Бреста» и его последующую утилизацию.

2) Обеспечить оперативное прикрытие срочного возвращения в Москву Марченко Ф.Ф., его проводы в аэропорту персоналом турецкого представительства Департамента морского флота.

3) Обеспечить размещение в Стамбуле и скорейшее возвращение с одной из туристических групп в Москву группы «скорохватов».

4) Организовать максимально быструю доставку диппочтой вещей и документов Туриста.

5) Предоставить подробные объяснения относительно самовольных действий майора Шадрина А.С., которые привели к его ранению.

Начальник ГУ контрразведки ФСБ генерал-полковник Томилин Н.А.» 

31

Москва, Лубянка, здание ФСБ РФ,

кабинет директора.

Дверь в кабинет приоткрылась, на пороге возник генерал Томилин с папкой.

– Разрешите войти, товарищ генерал?

– Входи, Николай Афанасьевич! – кивнул директор.

Томилин прошел к столу, протянул руку.

– Здравия желаю!

– Здравия желаю. Садись, Николай Афанасьевич. Ты по поводу «Стамбульского транзита» все материалы подготовил?

– Так точно! Все со мной!

– Ну рассказывай, что там случилось? А то меня уже теребят из администрации президента…

– Докладываю… – откашлялся генерал Томилин. Не раскрывая папки, он рублеными фразами, сжато и лаконично рассказал о событиях в Стамбуле. В конце подвел итог: – В общем, если бы майор Шадрин не рискнул, все бы вообще сорвалось. А насчет полковника Марченко у меня большой знак вопроса. Вернется, буду разбираться, как он умудрился угробить Туриста. Как чувствовал я, что не стоит его назначать начальником отдела…

Директор побарабанил пальцами по столу, потом спросил:

– Так ты считаешь, Турист погиб из-за халатности Марченко?

– Думаю, да. В общем, наверное, я с ним буду расставаться. Навязали его на мою голову…

– Ладно, не ворчи, Николай Афанасьевич. Ты же знаешь, что Марченко нам порекомендовали продвигать из администрации президента. Если я с ними буду воевать из-за таких мелочей, то мне и работой заниматься будет некогда…

– Ничего себе мелочи! – не сдержался Томилин. – Ему на блюдечке важнейшего «языка» выложили, а он его на тот свет отправил… Да за такое в наше время под суд бы отдали!

– Тихо, Николай Афанасьевич, не нагнетай, – поднял руку директор. – Сейчас другое время. И с администрацией президента ссориться себе дороже. Но насчет Марченко я с ними переговорю… Так я не совсем понял, что о личности предателя успел сообщить Турист?

– Немного, – вздохнул Томилин и вытащил из папки компакт-диск. – Можем сами послушать…

– Давай, – кивнул директор.

Томилин поднялся, прошел к компьютеру директора и вставил диск в каретку. Вскоре кабинет наполнили голоса Марченко и Руслана Дилялова:

– Кто он?

– Высокопоставленный офицер ФСБ…

– Как его фамилия?

– Не знаю…

– А как же ты открывал на его имя счета?

– Счета кодирован-ные…

– Ты точно не знаешь его фамилии?

– Точно.

– Но что-то тебе о нем известно? Ведь известно?

– Да… Завгаев обмолвился, что Басаев похвастался ему, будто этот русский раньше служил… служил…

– Где? Где он раньше служил? Ну?

– В… а-а… ф… е-е…

– Где? Говори громче! Не слышу!..

На этом фонограмма закончилась. Генерал Томилин вздохнул:

– Это все. Больше он ничего не сообщил. А вскоре вообще умер.

– Вот черт! – сокрушенно покачал головой директор. – Так что же он хотел сказать? «А», «ф», «е»… В АФБ?

– Я тоже так сперва подумал, – кивнул Томилин. – Но потом сообразил, что тогда бы Басаев не стал хвастаться этим Завгаеву. Что АФБ, что ФСК, что ФСБ – один черт. Чем тут хвастаться? В общем, я отдал запись спецам из оперативно-технического управления…

– И что?

– Они уверены, – вздохнул генерал Томилин, – что Турист хотел сказать «в „Альфе“.

– Что?