Человек из грязи, нежности и света

Та повернулась, сделала один шаг, Лулу отступила на три шага в глубь комнаты, а незнакомка протянула к ней обе руки и упала, и так, и лежала с закрытыми глазами, пока не пришел Эскин с Аллой.

– Соня! – удивился Эскин, увидев лежащую на полу без памяти Соню.

– Я говорить ей руками не трогать! Она трогать, – стала оправдываться перед Эскиным Лулу, показывая руками на свою окровавленную голову.

– Да уж! – тяжело вздохнул Эскин.

– Это и есть та самая Соня?! – поинтересовалась Алла.

– Она самая, – прошептал Эскин.

– Почему она трогать мой голова? – пожаловалась Лулу.

– Этого я пока еще не знаю, – с таким неожиданным появлением Сони у него самого в голове сразу все перемешалось.

– А, по-моему, она пытается приковать к себе твое внимание, – улыбнулась Алла.

– Возможно, – согласился Эскин, – хотя, черт его знает, что хочет эта женщина?!

– Может, она умерла, – предположила Алла.

– Только этого еще не хватало, – Эскин с беспокойством опустился на пол и приложил свое ухо к груди Сони. – Слава Богу! Дышит! Живая! – обрадовался Эскин. От его слов Соня мгновенно раскрыла глаза и, заключив Эскина в свои объятия, жадно поцеловала взасос.

– Кажется, она покушается на нашего мужа, – подмигнула Алла Лулу.

– Вот ж*па! – сказала Лулу и Алла рассмеялась, а немного пришедшая в себя Соня, уже оторвалась от губ Эскина и теперь с любопытством взглядывала то на Лулу, то на Аллу, больше ее взглядов, конечно, предназначались Алле, поскольку она сразу же почувствовала в ней очень серьезную противницу.

– Ну, знакомь, Эскин, со своими дамами, – уже миролюбиво сказала Соня. Эскин молчал, он не знал, как лучше выставить Соню за дверь, к тому же она была беременна, и у нее заметно выделялся живот, а если учесть ее признание в том, что этот будущий ребенок его, он и совсем не знал, что делать.

– Чувствую, Эскин, что я к тебе не вовремя, – грустно улыбнулась Соня, – но мне совсем деваться некуда!

– Хотите, я вам уступлю свою трехкомнатную квартиру?! – неожиданно предложила Алла.

– Вообще-то я здесь жила, – обиженно вздохнула Соня, – а еще я жду от него ребенка!

– А как ты докажешь, что это его ребенок?! – спросила Алла.

– Эскин, ты сам не можешь им сказать, что это твой ребенок, – решительно обратилась к нему Соня.

– Я ничего не знаю, – покраснел Эскин, – но не гоню тебя!

– Спасибо, Эскин, ты настоящий друг, – Соня с такой презрительной усмешкой поглядела Эскину в глаза, что ему стало не по себе.

– Ну, на самом деле я ничего не знаю! Ты же в то время жила не только со мной, но и с Глебом, и откуда ты сама можешь знать, что это мой ребенок, а не его!

– До того, как эта тварь – Мабуту изнасиловал меня в номере и продержал у себя целый месяц, тебя все устраивало! – всхлипнула Соня.

– Так он тебя изнасиловал?! – удивился Эскин.

– Мабуту плохой, Мабуту очень плохо делать, – прошептала Лулу, боязливо поводя плечами.

– Вот, видишь, Эскин, нашего полку прибыло, – засмеялась Алла, хотя в ее смехе явственно прозвучала обида.

– Я ничего не знаю! – сказал громко Эскин. – Я ничего еще не решил!

– Ага! Значит, ты хочешь, чтобы я рожала где-нибудь на улице, под забором! – завопила Соня.

– Но я же сказал, что я ничего не сказал! – испуганно откликнулся Эскин.

– Слушай, Эскин, а почему бы ей, не стать твоей третьей женой, – загорелась Алла, про себя она уже решила заняться докторской диссертацией на тему «Проблема взаимоотношений между женами в полигамном браке».

– Ну, мой маленький, мой пупсеныш, – жалобно улыбнулась Соня, из-за ее спины на нее хмуро глядела Лулу.

– Ни за что! – осмелев, сказал Эскин.

– Но, вспомни, Лева, я же отдавала себя тебе всю, целиком, – всхлипнула Соня.

– Ничего ты не отдавала, – проворчал Эскин, – тебе просто хотелось трахаться, а с кем все равно, со мной или с Глебом, или с Амулетовым, или с Мабуту. Лулу мне рассказала, как ты сама соблазнила Мабуту! И никто тебя не насиловал!

– О, Господи! И ты ей поверил! – истошно завопила Соня.

– Лулу не врать! Лулу сама видеть ты целовать Мабуту! – вмешалась в их разговор сердитая Лулу.

– Ты еще пожалеешь, Эскин, ты очень об этом пожалеешь, – сказала уже спокойным тоном Соня, и гордо вскинув свою головку, быстро вышла из квартиры.

– Надо же какая она актриса! – изумилась Алла.

– Еще какая актриса! – улыбнулся со вздохом Эскин. – Хотя, я ее и не выгонял!

– Но все равно ты с ней не хотел оставаться, – заметила мудро Алла.

– Да, – вздохнул Эскин.

– А для женщины нет более страшного унижения, чем просить своего мужчину остаться с ней, – Алла глядела на Эскина с таким вниманием, что Эскину показалось, что она изучает его как подопытного кролика.

– Слушай, а что ты на меня так смотришь? – занервничал Эскин.

– Боюсь, что со мной ты поступишь точно так же, – Алла обняла Эскина и поцеловала.

Лулу тоже обняла Эскина сзади и прижалась к нему, целуя мочку уха.

– Эх, дорогие мои, до чего же я вас всех люблю! – расчувствовался Эскин и даже смахнул рукавом слезу, – неужели такое счастье может быть?! И с кем, со мной!

– Подожди еще, может найдешь себе других баб, а нас выгонишь, – усмехнулась Алла.

– Типун тебе на язык! – рассердился Эскин.