Человек из очереди

Люси вошла в уютную комнату, уже погрузившуюся в тень от расположенных напротив домов, и обнаружила, что она почти пуста. Какая-то семья занимала стол у окна на улицу, а в дальнем углу сидела молодая пара, которой, очевидно, принадлежал дорогой coupe,[36] стоявший в конце сада. Какая умница мисс Невилл, подумала Люси. После того как схлынула июньская воскресная толпа посетителей, комната по-прежнему была идеально чистой, и в ней пахло цветами.

Оглядываясь, Люси выбирала, за какой стол сесть, как вдруг чей-то голос окликнул ее:

— Мисс Пим!

Первым побуждением Люси было удрать; у нее не было никакого настроения болтать сейчас со студентками, но тут она увидела, что это Нат Тарт. Нат Тарт представляла собой женскую половину сидящей в углу пары. Мужской половиной был, несомненно, «мой кузен», Рик, который полагал, что она, Люси, чудо, и который на языке колледжа именовался «этот жиголо».

Детерро встала, подошла к Люси поздороваться — в том, что касалось формальностей, ее манеры были очаровательны — и повела ее к своему столу.

— Как замечательно! — воскликнула она. — Мы говорили о вас, и Рик сказал, как бы ему хотелось познакомиться с вами, а вот и вы. Это чудо. Это мой кузен, Ричард Гиллеспи. Его при крещении назвали Рикардо, но он считает, что это слишком похоже на имя кинозвезды.

— Или руководителя джаза,[37] - добавил Гиллеспи, пожал Люси руку и усадил ее за стол. Его ненавязчивые манеры истого англичанина несколько нейтрализовали впечатление, которое производило его несомненное сходство с избитым образом латиноамериканского киногероя. Люси поняла, откуда произошел «жиголо»: черные гладкие волосы, очень густые, длинные ресницы, трепещущие ноздри, тоненькая полоска темных усиков — все соответствовало типажу; но, как показалось Люси, на этом сходство кончалось. Внешность он унаследовал от какого-то латиноамериканского предка, но манеры, воспитание, характер — тут он был типично английским, продуктом закрытой средней школы. Он был значительно старше Детерро — около тридцати, предположила Люси, — и казался приятным, достойным доверия человеком.

Выяснилось, что они уже сделали заказ, и Рик пошел на кухню добавить к нему еще одну порцию бидлингтонских гренок с сыром.

— Эти гренки с сыром совсем не те, которые подают в чайных в Лондоне, — пояснила Детерро. — Здесь очень вкусный соус из сыра на очень мягких тостах с маслом, и все это приправлено необычными вещами вроде мускатного ореха — думаю, это мускатный орех — или тому подобного, и у них божественный вкус.

Люси, которая сейчас была не в том состоянии, чтобы придирчиво разбираться во вкусе пищи, сказала, что это звучит изумительно.

— Значит, ваш кузен англичанин?

— Ну да. Мы не «двоюродные брат и сестра», как вы это называете, — объяснила Детерро, когда Рик вернулся. — Сестра отца моего отца была замужем за отцом его матери.

— Проще говоря, — пояснил Рик, — наши дедушка и бабушка были братом и сестрой.

— Может быть, проще, но это неточно, — заявила Детерро, вложив в свои слова все презрение, которое латиноамериканцы испытывают к безразличию англосаксов в установлении степеней родства.

— Вы живете в Ларборо? — спросила Люси Ричарда.

— Нет, я работаю в Лондоне, в нашем главном отделении. Но сейчас меня послали в Ларборо.

Взгляд Люси вопреки ее воле обратился на Детерро, изучавшую меню.

— Здесь находится одна из фирм, с которой мы связаны, и я должен поработать у них пару недель, — мягко добавил Рик и, посмотрев на Люси, улыбнулся одними глазами. — Я пришел к мисс Ходж и представил бумаги, удостоверяющие мое происхождение, мою респектабельность, мою платежеспособность, мою презентабельность, мою приверженность религии…

— О Рик, хватит, — перебила Детерро, — не моя вина, что мой отец бразилец, а мать француженка. А что такое шафрановый пончик?

— Тереза самый замечательный сотрапезник, какого только можно представить, — улыбнулся Рик. — Она ест, как изголодавшийся лев. Другие мои приятельницы, когда их приглашаешь в ресторан, весь вечер подсчитывают калории и воображают, что происходит с их талией.

— Твои приятельницы, — с легким оттенком суровости в голосе заметила его кузина, — не провели целый год в колледже физического воспитания в Лейсе, где заставляют работать до седьмого пота, а кормят овощным macedoine.[38]

Люси, вспомнив, какие горы хлеба бывали проглочены студентками за каждой едой, подумала, что это, пожалуй, преувеличение.

— Когда я вернусь в Бразилию, я буду жить как леди и есть как цивилизованный человек, тогда и придет время подумать о калориях.

Люси спросила, когда она собирается уезжать.

— Мой пароход отходит в последний день августа. Я смогу немного понаслаждаться английским летом — от последнего дня в колледже до отъезда. Мне нравится английское лето. Такое зеленое, нежное, доброе. Мне нравится в англичанах все, кроме их одежды, их зимы и их зубов. А где находится Арлингхерст?

Люси, которая забыла, как легко Детерро перепрыгивает с одной темы на другую, была слишком удивлена, услышав это название, и не сразу отреагировала. Рик ответил за нее.