Человек из Пекла. Книга 2. Часть 3

— К чёрту! — наперебой ответили бойцы. Дима захлопнул дверь и устроился на сиденье. Мятный уже вовсю командовал в гарнитуру.

Дима прикрыл глаза. Они с Анжеликой всё продолжали «общаться». На душу легла тяжесть. Уезжать, оставлять девушку не хотелось от слова совсем. Только вот вроде наладилось всё. Но надо. Это дело из тех, какие нельзя не то, что откладывать, это первостепенное.

Машина тронулась, лёгкий толчок и уродливый внедорожник мягко поехал, шурша протектором и порыкивая двигателем.

«Я вернусь. Жди», этот мысле–образ оказался последним, перед тем, как машина выехала из радиуса действия эмпатии. Дима глубоко вздохнул. Ну что, снова в Пекло. Лишь бы успеть…

* * *

Приграничье.

Вторая половина того же дня.

Стабильный кластер–тройник, под названием Отсечка.

До Отсечки добрались без проблем. Пострелять пришлось совсем немного. Крюки Димы делали своё дело, отгоняя заражённых. В эфире через какое–то время, как и ожидал Медоед, начались разговоры о странном поведении тварей. Мятный знал, в чём дело, дал команду прекратить лишнее словоблудие. И всё равно, рычащая и шумная колонна из пяти машин внимание привлекала и нет–нет, но лес периодически выплёвывал подтупливающих заражённых.

Стаб представлял собой классический тройник, практически идеальный равносторонний треугольник, длиной сторон метров четыреста каждая. Тоже, причуда Улья, кластеры обычно квадратные, реже прямоугольные.

Чуть в стороне от дороги, которая на тройнике была разбитой, с потрескавшимся асфальтом и множеством выбоин, имелась поляна. Вернее, раньше это была поляна, сейчас же место расчищено, расширено так, чтобы и торговый караван, если что, вместился. А почти в центре этой площадки вкопан столб, метров пяти от земли. И на этом столбе прибиты таблички с именами, некоторые попросту выцарапаны на поверхности. Они накладывались друг на друга и местами уже не прочесть. Это имена тех, кто не вернулся «оттуда», куда был направлен прибитый указатель с надписью «В Пекло».

Именно здесь на опушке леса, под одной из раскидистых старых берёз, Дима и зарыл свои мечи.

Заражённых вокруг не было. Место в глуши, до ближайшего городского кластера километров семьдесят. Но всё равно, Мятный приказал быть всем начеку, а сенсам бдеть. Он не знал, что именно здесь надо Медоеду, потому и решил заодно сделать и короткий привал.

Дима выбрался из машины, потянулся, разгоняя кровь по телу, огляделся. Бойцы рейда, настороженные, тоже потягивались, прохаживались возле техники, не отходя далеко. Те, кому требовалось облегчиться, группой отошли к опушке, по одному никто не ходил и все находились в пределах видимости.

Мятный, вставший рядом с Димой, спросил:

— Отсюда стартанёшь? Или с нами ещё поедешь?

— Отсюда. Дорогу и так плохо помню, а если дальше поеду, могу заплутать, пока выйду к знакомым местам.

Друг кивнул, не ответив.

— Лопата есть? — спросил Дима. Мятный скосил взгляд. Лопата?

— Есть… в грузовиках должны быть. Знаешь, где клад зарыт? — пошутил он.

Медоед усмехнулся.

— Почти.

Через минуту Дима держал в руках самую обычную штыковую лопату и под взгляды бойцов вместе с Мятным направились к опушке, вспоминая, под какой именно берёзой зарыл клинки. Найдя взглядом нужное дерево, Дима воткнул лопату в землю, огляделся. Мятный недоуменно спросил:

— Реально клад, что ли?

— Не знаю, может и ничего уже, — ответил парень.

Он и правда не знал, сохранились ли клинки за такое время. Если быть совсем откровенным, очень сомневался. По рассказам отца, самые его первые рассыпались через две недели. А сколько без подпитки держатся эти? Явно не год. Но проверить необходимо. Да и две Белых жемчужины здесь, с ними–то точно ничего не случится. Если их не нашли, конечно.

Медоед заработал лопатой, аккуратно вываливая в сторону комья земли. И минут через пять штык уткнулся во что–то твёрдое. Друзья переглянулись.

Неужели целые, пришла мысль. Обкопав по сторонам, Дима аккуратно вытащил полиэтиленовый продолговатый свёрток. Мятный присвистнул, догадываясь, ЧТО это может быть, присел рядом. Дима положил свёрток на землю и всё так же аккуратно распорол Крюком пакеты и полуистлевшую ткань, бережно развернул и на лице тут же расплылась широкая улыбка. Целые!

Клинки, на самом деле, целые, без единой щербинки, тускло отсвечивали. У Медоеда даже ощущение неуверенности возникло, словно когда–то давно оставил верную собаку, сейчас нашёл её и вроде как даже виноват перед ней, а та ждала всё время.

Скользнув взглядом по клинкам, обнаружил и жемчуг. Шарики, правда, были какие–то странные, не притягивали взгляд, не возникало желания их сразу взять в руки и съесть. Они, вроде, даже размером меньше стали.

— Ого… — протянул Мятный. — Вот оно почему, значит, здесь заражённых нет. Кто бы знал… и шарики ещё. Точно, клад.

Дима протянул руку к жемчужинам и стоило только дотронуться, как одна попросту рассыпалась прахом, превратившись в кучку сероватой пыли. Со второй произошло то же самое, разве что остался совсем небольшой, с ноготь мизинца, неровный серый кругляш.