Человек из Пекла. Книга 2. Часть 3

Девушка хмыкнула. «Основа», значит, эмоциональная… о таком она и знать не знала, а проучилась в спецшколе для эмпатов пятнадцать чёртовых лет! И картинка та, да за такой способ общения, в её мире, они бы с Медоедом… тш-ш…

— И как этот фон разглядеть–то? — спросила Анжелика.

— В твоём мире, ты говорила, школы были для эмпатов?

— Были, да только вижу теперь, нихрена нас там не учили эмпатией пользоваться. — сокрушённо ответила девушка.

— Ты сам–то как до всего этого дошёл? — спросил Шмель.

— Чему–то отец научил… а вообще, надо обращать внимание на закономерности. Если происходит нечто необычное, ищи этому причины. Как Анжелика говорила, ищущий найдёт?

— Происходило бы оно ещё… это необычное. Только с твоим появлением и началось, — буркнул кваз и если бы не эмпатия, понять, в каком контексте, позитивном или нет, эти слова прозвучали, было бы невозможно. Оказалось, больше в негативном. Квазу явно не нравились произошедшие за последнее время изменения в его устоявшемся образе жизни.

Дима вздохнул, перевёл взгляд вперёд, на наполовину закрытый сеткой трещин триплекс, пытаясь разглядеть дорогу впереди, произнёс:

— Если не искать и не замечать этих «необычностей», они и происходить перестанут…

* * *

Дальнейшие четыре дня пути ничем примечательным не запомнились. Дороги, которые Нестор «вложил» в сознание Анжелики, явно проходили в глуши, где стабы если и были, то поселения на них отсутствовали. Иммунных больше не видели, хотя расстрелянные, сгоревшие машины встретились ещё раза три. Топливом запасались при первой же возможности, основной бак старались держать полным.

На первом же ночлеге Анжелика попросила Медоеда «научить» тому фокусу с мысле–образами. Дима, некоторое время подумав, согласился и до самой ночи пытался объяснить принцип «общения». С передачей «алфавита», тех самых сотен мелких мысле–образов, возникла проблема… нет, они передавались, но Анжелика не смогла принять больше пары десятков за раз, жутко разболелась голова. Дима это по себе помнил, когда Близнец «загрузил» в него все те сотни, голову, казалось, порвёт на части. Так что решил не действовать наобум. И это оказалось правильно. Разумеется, ни о каких дальнейших «занятиях» в тот вечер идти уже не могло. Размышляя вдвоём над возникшим вопросом «почему», девушка предположила, что её память за время жизни ещё в том мире, «засорилась» ненужной информацией. И что принять новую, тем более, «такую» и «таким», совершенно непривычным способом, оказалось для её сознания сверхзадачей. Пока, во всяком случае.

Шмель, вообще, сказал, видя состояние напарницы, что и нечего этой фигнёй заниматься, только хуже сделают. Конечно, принимать во внимание его совет девушка не стала и до самого «отбоя» терроризировала Диму «теорией», которую, к слову, парень и сам не знал, лишь предполагал. Поэтому и у него голова, в конце концов, «разболелась».

По мере продвижения на Запад, заражённые становились сильнее и развитее. Численность тоже неуклонно росла, как и «стайность». Если в глубине Обитаемого пояса многочисленные стаи редкость, то уже здесь десяток полтора тварей обычное дело. И агрессивность их так же росла. Дима уже практически всё время торчал из люка, мониторя обстановку. Сдвиг приходилось использовать, разумеется, чаще. И это в глуши, деревни или города по дороге почти не попадались, в стороне, разве что.

Но темп передвижения, если и снизился, то ненамного. В день проезжали километров по триста. Лучше так, чем нарываться лишний раз. Приходилось часто останавливаться, пережидать, прятаться. Лишний раз нарываться на стычки смысла нет, когда можно эту самую стычку избежать.

С каждым днём Дима становился всё смурнее. Он ощущал, что времени остаётся не так много и не представлял пока ещё, как и где искать отца. Но хотя бы немного успокаивали слова Нестора о помощи. Единственное, парень не представлял даже, что это будет за помощь.

На вторую и третью ночёвку Медоед всё так же продолжил передавать мысле–образы девушке. И она даже попробовала «сложить» фразу. Безуспешно, правда. И очень злилась из–за этого. В теории, принцип она понимала, но на практике не выходило «оперировать» этими маленькими фрагментами, не могла «поймать» состояние сознания, которое позволило бы «ухватить» мысленно образы и сложить нужную «фразу».