Человек из прошлого

Если прежде, уничтожая огромных скорпионов, я не испытывал особых эмоций, стараясь лишь работать максимально быстро, то сейчас меня охватила настоящая злость. Мне показалось, что я даже увидел, как она стекает вниз тягучими черными каплями. Конечно, я помешал ублюдку, и процесс преобразования остановился. Но не более того. Враг продолжил плести, плел и я.

Глава 3

Охваченный все возраставшей злостью, я раздраженно потянулся к грязно-серым нитям мыслей Плетущего, которыми был окутан весь наш остров. Не уверен, что рассчитывал на что-то конкретное, потому что никогда прежде и ничего подобного я не совершал. Как ни странно, но мне удалось охватить такими же багровыми, как лава внизу, жгутами своих мыслей эти отростки неприятного серого цвета. Не знаю, что сейчас почувствовал Плетущий, но надеюсь, ничего хорошего. Его мысли лихорадочно попытались вырваться из моих захватов, они забились и затрепетали в них. Но я цепко держал их и сдавил еще сильнее. Буквально почувствовал, не знаю откуда, как человека охватила паника. Он уже не стремился развалить нашу гору. Он жаждал лишь освободиться от чужого присутствия в своих мыслях. Да, я смог проникнуть в сознание врага, и то, что там открылось, ошеломило меня. Настолько, что я едва не отпустил его мысли, но быстро пришел в себя и еще крепче ухватился за грязно-серые отростки.

Мешанина чужих мыслей, чувств и переживаний охватила и втянула меня в себя. Я почувствовал, что противник готов был все бросить и просто уйти отсюда, но я не дал ему сделать этого. Человек оказался совершенно беспомощным перед такого рода атакой. Однако я не испытывал никакой радости от осознания своего контроля над чужим сознанием. И еще мне с большим трудом удавалось не раствориться в чужом «Я», не стать его частью, продолжением его мыслей.

Яркие и красочные картинки из чужой жизни замелькали передо мной. Знакомые и незнакомые люди, странные для меня переживания, надежды, обиды, радости, разочарования и злость.

… Снег за окном сыпет с неба холодными крошками, выбеливая серые улицы, голые деревья. В комнате прохладно, даже холодно из-за распахнутого настежь окна. Но даже свежий морозный воздух не в состоянии вытеснить неприятный, но уже привычный запах лекарств. Я с усилием сдерживаюсь, чтобы не морщиться от него.

– Сколько? – спрашиваю я, продолжая разговор.

Человек, сидящий на подоконнике спиной ко мне, отвечает, даже не повернув головы:

– Месяц. Может быть, два. Не знаю. Врачи говорят, что не больше.

– А что сказали в Центре?

– То же самое.

– Но должен же быть какой-то выход…

Леонид поворачивает голову, наши глаза встречаются. Мне становится не по себе от этого пустого взгляда.

– Может быть, – роняет он и ставшим уже привычным движением проводит рукой по лысому черепу. – Может быть. Но только не в этой жизни.

– Нет! – сдавленно выкрикиваю я. – Должен быть способ! Его не может не быть!

Он лишь равнодушно пожимает плечами и снова отворачивается к окну.

Он уже сдался.

Но не я!

Подхожу к нему и едва сдерживаюсь, чтобы не обнять. Он не любит жалости.

– Я найду способ, – стараюсь говорить твердо. – Не в этом, так в другом мире.

Лысый мужчина ничего не отвечает и только спустя целую минуту тихо шепчет, глядя в окно:

– Красиво…

– Увидимся ночью, – выдавливаю из себя дрогнувшим голосом и украдкой вытираю выступившие слезы.

– Может быть.

Порывисто разворачиваюсь, иду к двери, снимаю с вешалки пальто и надеваю его. Уже стоя в дверях, оборачиваюсь.

– Пока, Леня.

– Счастливо, Алена…