Человек из стали. Иосиф Джугашвили

Да. Приехал Цепков, приехали другие известные следователи. При допросах палка была их основным средством получения информации.

Получения или принуждения?

Главным методом допроса было не давать спать обвиняемому. Волю Чичинадзе сломить не удалось. Он неизменно повторял: «Я коммунист, преданный партии, больше ничего не знаю».

Я увязываю «Мегрельское дело», во-первых, с желанием Сталина избавиться от Берия. Это было нелегко. У Берия были крепкие позиции в силовых органах. Во-вторых, оно связано с борьбой против той части эмиграции, которая представляла собой руководство так называемой Демократической Республики Грузия: Жордания, Гегечкори, Чхенкели.

Сталин подозревал, что они были агентами иностранных разведок. Подозрения подкреплялись фактом материальной поддержки, которую те имели. В новом Постановлении Политбюро «О положении дел в компартии Грузии», тоже разосланном по всей стране открытой телеграммой, было сказано, что отдельные представители эмиграции за доллары продают информацию о Грузии.

Как доказательство, приводился такой случай. Мы командировали во Францию Петре Шария с поручением вернуть в Грузию вывезенные меньшевиками за рубеж национальные музейные сокровища. Его перед поездкой напутствовал лично Сталин. По прибытии в Париж Шария встретился с эмигрантами. Среди прочих – с Гегечкори, которого Сталин считал главным в эмигрантской среде. А Гегечкори был мегрелом.

На банкете по случаю встречи не то Шария выпил лишнего, не то подмешали ему какое-то снадобье, но он потерял контроль над собой и очнулся в больнице. Чекисты рассудили, что это было подстроено, дабы выпытать у находившегося в полуобморочном состоянии эмиссара секретные данные. Хотя вряд ли Шария мог быть носителем государственных секретов. (Секрет секрету рознь. Даже незатейливые описания приёма у Сталина, интерьера, где он происходил, людей, которые там присутствовали, еды и напитков, которые подавались, были бы ценнейшей информацией для любой спецслужбы. Даже без конкретных сведений об имевших место разговорах. Собственно, и сегодня нельзя недооценивать полезность информации такого рода. – В.Г.)

Довершением этой одиссеи явился довольно странный подарок, который Акакий Гегечкори передал Нине Гегечкори. Это были очень дорогие перчатки.

О всех этих фактах, собранных воедино, спустя несколько лет Рухадзе известил Сталина.

Уточни, когда об этом было Сталину доложено?

Не сразу, а в разгар «Мегрельского дела».

Но ведь история с перчатками произошла много раньше?

Это так. Но раньше позиции Берия были незыблемы, и Рухадзе предпочитал молчать. Спустя годы, почувствовав, куда дует ветер, он взялся за перо.

Значит, «дело» разворачивалось против главного мегрела – Берия? Ведь лидер грузинской эмиграции Гегечкори оказался близким родственником жены Берия.

Разумеется, главной фигурой в «деле» был Берия. Но он пребывал в тени.

Ощущал ли он нависшую над ним опасность?

Он был хитрым и всё понимал.

Мог ли Берия нейтрализовать действия министра Рухадзе?

Тогда уже не мог. Приближённых к Сталину людей никто не мог тронуть. Берия занял выжидательную позицию. Пытался убедить Сталина в своём активном участии в следствии по злосчастному «делу»…[150]

Что касается Мгеладзе, то я хотел перевести его из Абхазии на другую работу. Сказал об этом Маленкову, однако тот запротестовал. Мол, Сталин в отпуске, узнает об этом и будет недоволен.

После Абхазии Мгеладзе работал первым секретарём Кутаисского обкома. Чем было обусловлено деление Грузии на области? Сталин ведь был интернационалистом и вдруг словно насаждает местечковый национализм.

Дело в том, что высшие руководящие должности в республике занимали представители западной Грузии: имеретинцы, гурийцы, мегрелы. Представителей восточной Грузии в эшелонах власти было очень мало. Сталина это беспокоило.

Причиной сложившегося положения он считал наряду с прочими объективными факторами неудачное административное деление республики.[151] Он предложил создать, кроме районов, области. Я полагал, что для республики, которая была величиной с Московскую область, это излишне. Однако Сталин думал, что наличие областного аппарата управления будет способствовать росту местных кадров и более гибкому управлению регионами.