Человек из телевизора

На вокзале было не так многолюдно. На справочном механическом табло довольно обширное расписание, и оно по запросу как бы просыпалась, моргало железными ресницами этим множеством алюминиевых табличек-букв. В зале ожидания было сумрачно, никаких телевизоров. Застрявшие мрачные квелые пассажиры, взбадривались объявлениями из диспетчерской. Но вблизи, когда Черников погрузился в толпу, нашел свободное место возле урны, когда он присмотрелся, прислушался — все заиграло другими красками, как на потемневших картинах суровых фламандцев — свой праздник жизни.

Рядом сидела бабка в распущенном платке с аккуратным мешком вместо сумки, и интеллигентный, похоже, командировочный с дипломатом, и вдруг, компания молодых, почему-то казалось студентов. Они уже где-то встретили новый год (в общежитие?), а теперь самой ранней электричкой отправлялись куда-то за город. Они были здесь на вокзале самым ярким шумным солнечным пятном.

И Черников поволокся за ними. Три парня, две девушки, одна гитара. Объявили посадку на скоростной поезд. Черников удивился, почему они не сели на электричку, потом сообразил — что глубокая ночь — какие там электрички и, наверное, до их места сейчас можно добраться только на транзитном фирменном поезде.

На перроне он слышал, как студенты договариваются с проводником доехать до Березовска.

— Мне до Москвы. Внучку хочу повидать. Билеты взять не успел, — Черников протянул проводнику пятьдесят рублей (в два раза дороже билета на самолет):

— Но не знаю. Там дальше к утру вроде сходят… А найду тебе место… — махнул проводник рукой.

Черников и студенты ехали в коридоре купейного вагона, откинув сидушки, и каждый раз приходилось вставать, пропуская сонных пассажиров, пробиравшихся в туалет. Ребята открыли бутылку вина, и пили из горлышка. Черников сходил в начало вагона и посмотрел расписание, когда в Березовск прибудет состав. Через сорок минут. Три минуты стоянка.

За окном темень. Заснеженное дикое поле. Изредка дальние огни.

Когда студенты вышли в Березовске, он остался один в коридоре.

Он сходил в туалет и умылся.

Даже нечем побриться. Подозрительно без вещей.

Сквозь стук колес и запертые задвинутые двери иногда все равно пробивался чей-то храп.

Под утро на маленькой станции вышла одна семейная пара, и проводник хмуро подтолкнул Черникова к купе, дал постель. Оказывается, он озаботился и через бригадира попросил зарезервировать по селектору на ближайшей станции один купейный для своего родственника.

Черников занял верхнюю полку. Толстое пальто с трудом повесил на крючок у двери, и, застелив постель, не раздеваясь дальше, остался в свитере и джинсах и прилег, прикрываясь только простынкой без одеяла. В купе было на ночь натоплено. Одно нижние и одно верхнее места, напротив, были заняты. Судя по женским сапогам, это были соседки, а не соседи.

Он прилег и не мог заснуть. Он давно не ездил на поезде. И сейчас ехал, и почти спал, и почти засыпал, и почти был счастлив непонятно от чего и почти …

Проснувшись поздно утром в одиннадцатом часу, Черников обнаружил, что в купе, благодаря женским стараниям, было как-то все аккуратно и благоуханно. Попутчицы уже, конечно, умылись, позавтракали, смели крошки со столика, и сейчас пили чай, сидя у окна друг против друга.

Алина — брюнетка, еще рано утром подвергла досмотру нового пассажира. Старичок почти не похрапывал, и не вонял, и оглушительно на простыни сияли его белые махровые носки, от чего эта простынь казалось серой (что на самом деле было именно так).

А еще она впилась взглядом в ботинки (ей так и хотелось перевернуть их, посмотреть на подошву, которая даже с боку вызывала уважение своей толщиной и фактурой). А потом еще было пальто с какой-то важной красной подкладкой и еще джинсы на самом спящем субъекте. За лейблой она, конечно, не полезла к нему под одеяло, и мокрой спичкой не проверила качество джинсовой ткани, но рассмотрела аккуратную строчку шва, которая подтверждало фирму.

— Не простой старичок, — она кивнула на верхнюю полку, обращаясь к подруге.

Две девушки-архитекторши возвращались из Барнаула. Вчерашних студенток Ленинградского инженерно-строительного послали под новый год сделать срочный надзор на объекте. Они и так сорвались домой пораньше, но только на поезде (на самолет не достать билеты). Из Москвы им еще нужно было ехать в родной Ленинград.

Пожилой и тщедушный Черников им не компания, но из ресторана он принес бутылку шампанского и предложил все-таки выпить за новый год. Ну, выпили, еще раз что-то перекусили, в общем-то, сблизились с новым попутчиком на полшага, на пол стакана и теперь знали, что он едет к внучке, а сам он пенсионер.

Да ему больше понравилась эта блондинка (вскользь между делом обозначилось и ее фамилия — Ведерникова). Ему скорее нравилась ее не броская доброжелательность, ее скорее не агрессивность в сравнении с немножко всегда истерически возбужденной брюнеткой. Больше брюнетка Алина и больше блондинка Лена. Больше энергичная хитрая и больше подкрашенная Алина и больше медлительная, больше длинноногая равнодушная Лена.