Человек как голограмма

Квинтэссенция его подхода довольно четко выражена в следующих строках: «Меланийская разновидность стоит на самой низшей ступени лестницы. Животный характер, запечатленный в форме таза ее представителей, определили ее судьбу с самого появления на свет. Ей никогда не суждено выйти за пределы самого узкого по интеллекту круга. Между тем нельзя считать элементарными животными негров с узким и покатым лбом, в средней части черепа которых наличествуют признаки мощного энергетического заряда. Если их мыслительные способности невелики или вовсе равны нулю, то их желания и, соответственно, их воля отличаются необузданностью. Некоторые их чувства развиты до такой степени, которая неведома двум другим расам: главным образом это касается вкуса и обоняния. Но именно в самой жадности таких ощущений заключается поразительное доказательство неразвитости негра. Любая пища хороша для него, ничто ему не противно. Единственное, чего он хочет, – это есть и есть, не зная меры, есть с жадностью; дохлая кляча будет хороша для того, чтобы набить его желудок. Так же он относится и к запахам – его обоняние легко приспосабливается не только к самым резким, но и самым отвратительным. К этим основным чертам характера добавляются неустойчивость настроения, переменчивость его чувств, что делает порок и добродетель совершенно неразличимыми для него. Можно сказать, что усердие, с каким он преследует предмет своей страсти и своего вожделения, служит залогом того, что он может быстро успокоиться и забыть о своем стремлении. Наконец, он мало дорожит своей жизнью и жизнью другого человека; он убивает для того, чтобы убивать, и эта человекоподобная машина, легко приводимая в действие, перед лицом страданий проявляет либо трусость такого рода, которая заставляет человека укрыться в лоне смерти, либо чудовищную невозмутимость.

Желтая раса представляет собой антитезу этому типу. Череп уже не вытянут назад, а, напротив, выдается вперед. Лоб большой, костистый, часто выступающий, развитый в высоту, как бы нависает над треугольной лицевой частью, где нос и подбородок не имеют резких выступов, как у негра. Общая тенденция к тучности не является специфическим признаком этой расы, хотя встречается у желтокожих чаще, чем у других народов, Кроме того, можно отметить слабую физическую конституцию и предрасположенность к апатии. В моральном отношении желтая раса не имеет тех безрассудств, которые отличают меланийцев. Здесь обнаруживаются слабо выраженные желания, воля, скорее граничащая с упрямством, нежели с безрассудством, устойчивое, но спокойное стремление к материальным удовольствиям, тенденция к обжорству, но больше разборчивости в пище, чем у негров. Во всех делах – приверженность к посредственности, четкое понимание всего, что не является слишком возвышенным или глубоким, любовь ко всему полезному, уважение к порядку, осознание преимуществ, которые дает определенная доза свободы. Желтокожие очень практичны, в узком понимании этого слова. Они не предаются мечтаниям, не склонны к теоретическим рассуждениям, неизобретательны, но способны оценить и принять всё утилитарное. Их желания ограничиваются спокойной и, по мере возможности, удобной жизнью. Очевидно, что стоят выше негров. Наверное, любой цивилизатор охотно избрал бы такой народ в качестве основы своего общества, но это совсем не то, что может сформировать общество, придать ему энергию, красоту, жизнестойкость.

За ними идут белые народы. Для них характерны обдуманная энергия, или, лучше сказать, энергетический интеллект, чувство полезного, но в более широком смысле слова, а также в более высоком, более дерзновенном, более идеальном, чем у желтокожих; упорство, в сочетании с учетом препятствий и умение преодолевать их, большая физическая сила, исключительное инстинктивное тяготение к порядку, но не как залог отдыха и покоя, а как необходимое средство к самосохранению и одновременно ярко выраженный вкус к свободе, даже чрезмерной, явная враждебность к формализму, в который, как в спячку, охотно впадают китайцы, а также неприятие высокомерного деспотизма.

Белые люди отличаются также необычайной любовью к жизни. Создается впечатление, что они лучше умеют пользоваться ею, лучше знают ей цену, поэтому больше дорожат своей и чужой жизнью. Их жестокость, когда она проявляется, ограничена сознанием необходимости определенных пределов, чего не встретишь у чернокожих. В то же время они знают причины, по которым можно расстаться без промедления с этой столь драгоценной для них жизнью. Первая из них – честь, которая под различными именами занимала особое место в мышлении человечества с самого начала его появления. Нет нужды добавлять, что понятие чести и цивилизаторский смысл, заключенный в нем, неизвестны ни желтым, ни черным расам.