Человек-компьютер

— Он в подвале, — объяснила Дженет, указывая на главный корпус. — Вон там.

— Вы меня проводите?

— Конечно.

Ей было уже все равно. Она больше не питала иллюзий, что сумеет повлиять на ход событий. Она отдавала себе отчет, что вовлечена в неумолимый процесс, охватывающий множество людей и множество прошлых решений. То, что должно случиться, случится.

Когда Дженет шла по коридору рядом с Андерсом, ей вдруг вспомнилась миссис Крейл. Странно, она, казалось, забыла о ней много лет назад. Эмили Крейл была ее первым пациентом. Ей было пятьдесят лет. Ее дети выросли, мужу она надоела. У миссис Крейл была затяжная депрессия, постоянно толкавшая ее на попытки самоубийства. Дженет Росс чувствовала себя лично за нее ответственной и вкладывала в лечение миссис Крейл весь пыл юности. Как полководец, ведущий войну, она продумывала общую стратегию, воплощала ее в конкретные действия, пересматривала и уточняла планы сражений. Она выходила миссис Крейл после двух неудачных попыток.

А потом ей постепенно стало ясно, что у ее энергии, умения и знаний есть пределы. Состояние миссис Крейл не улучшалось, она только стала хитрее и в конце концов ей удалось осуществить свое намерение. Но, к счастью для себя, Дженет тогда уже не ощущала, что судьба больной зависит только от нее. Теперь то же повторилось и с Бенсоном. Они были уже возле лифта, но тут из «Телекомпа» донесся громкий голос Герхарда:

— Дженет! Дженет, вы еще здесь?

Она вернулась в «Телекомп», Андерс настороженно последовал за ней,

— Посмотрите-ка! — Герхард указал на печатное устройство компьютера:

ТЕКУЩАЯ ПРОГРАММА ЗАКОНЧЕНА.

СМЕНА ПРОГРАММЫ ЧЕРЕЗ 05 04 02 01 00.

СМЕНА ПРОГРАММЫ.

— Главный компьютер переходит на новую программу, — сказал Герхард.

— Ну и что?

— Мм не меняли программу.

— Так какая же это программа?

— Не знаю. Мы программу не меняли.

Дженет и Андерс смотрели на экран.

НОВАЯ ПРОГРАММА ЧИТАЕТСЯ КАК…

Продолжения не последовало. Экран был пуст.

— Что это значит? — спросил Андерс.

— Не знаю, — сказал Герхард. — Может быть, вмешался кто-то другой, хотя не представляю как. Последние двенадцать часов наша программа идет под грифом первостепенной важности и изменить что-нибудь можно только с нашего пульта.

На экране снова загорелись буквы:

НОВАЯ ПРОГРАММА ЧИТАЕТСЯ КАК ВЫХОД МАШИНЫ ИЗ СТРОЯ, ВСЯКОЕ ПРОГРАММИРОВАНИЕ ЗАКОНЧЕНО ЗАКОНЧЕНО ЗАКОНЧЕНО ЗАКОНЧЕНО ЗАКОНЧЕНО ЗАКОНЧЕНО ЗАКОНЧЕНО ЗАКОНЧЕНО ЗАКОНЧЕНО

— Что? — воскликнул Герхард. Он начал нажимать на кнопки на пульте управления, потом перестал. — Бесполезно. Компьютер отказывается принимать программу.

— Почему?

— Очевидно, что-то случилось с главным компьютером.

Дженет посмотрела на Андерса.

— Проводите-ка меня туда, — сказал он.

В этот момент перестал работать первый пульт управления. Погасли все лампочки, изображение на экране сузилось в маленькую светящуюся точку и исчезло. Перестал работать второй пульт, потом третий. Тепепринтеры замолкли.

— Компьютер выключил себя, — сказал Герхард.

— Вероятно, не без помощи со стороны, — заметил Андерс и направился к лифту в сопровождении Дженет.

В сырой холодной полумгле они торопливо шли к главному корпусу. Андерс на ходу проверял пистолет, поворачивая его к свету фонарей, горящих на автостоянке.

— Поймите одно, — сказала Дженет. — Угрожать Бенсону бесполезно. Это на него не подействует.

Андерс улыбнулся.

— Потому что он машина?

— Нет. Он просто не прореагирует. Если у него припадок, он не увидит пистолета, не поймет, что это такое.

Они вошли в ярко освещенный главный подъезд и направились к центральному лифту.

— Где находится атомная батарейка? — спросил Андерс.

— Под кожей правого плеча.

— А точнее?

— Вот здесь. — Дженет начертила прямоугольник у себя на плече.

— Это ее размеры?

— Да. Как пачка сигарет.

— Спасибо, — сказал Андерс.

Они спустились в подвал. Два полицейских в лифте напряженно и нервно поглаживали пистолеты. В лифте Андерс спросил:

— Вы когда-нибудь стреляли из пистолета?

— Нет.

— Ни разу?

— Нет.

Андерс умолк. Двери лифта раздвинулись. В лицо им повеяло прохладой подвального помещения. Они оглядели коридор — голые бетонные стены, трубы под потолком, резкий, ничем не смягченный свет. Они вышли из лифта. Двери за их спиной сомкнулись.

Они постояли, прислушиваясь. Ничего, кроме глухого машинного гула.

Андерс прошептал:

— В это время здесь кто-нибудь бывает?

Дженет кивнула.

— Обслуживающий персонал. Прозекторы, если они еще не кончили.

— Патологоанатомическая лаборатория здесь, в подвале?

— Да.

— А где компьютер?

— Вон там.

Дженет повела его по коридору. Прямо находилась прачечная. Она была уже закрыта на ночь, но перед дверью стояли тележки с узлами грязного белья. Андерс внимательно осмотрел узлы и только тогда пошел дальше к кухне.

Там тоже никого не было, но свет горел, отражаясь на белом кафеле стен и длинных рядах мармитов из нержавеющей стали.

— Так короче, — объяснила Дженет, входя в кухню. Их шаги звонко отдавались на плитках пола. Андерс шел неторопливо, чуть-чуть выдвинув вперед руку с пистолетом, отвернутым немного в сторону.