Человек, которому всегда везло (СИ)

  Цирк продолжался, медведь продемонстрировал еще и как мужик на барщине работает, и как ребята горох воруют, а под занавес - как исправник сыск правит. Публика просто визжала от восторга, особенно многочисленные дети, здесь народ явно не избалован зрелищами, особенно сатира на чиновника пришлась по вкусу - такие же лапы загребущие, схватит такой не вырвешься...

  Бросив в бубен копейку, Сашка повернулся уходить и вздрогнул. Прямо за ним, уставясь на поднимавшегося с земли медведя заплывшими жиром глазками и поднося к толстому носу щепоть табаку и серебрянной табакерки, точно оживший призрак прошлого стоял его старый начальник - Немец. Вот только на этот раз без привычного палаша в стальных ножнах, его заменила легкая чиновничья шпажонка.

  -Здравия желаю, ваше благородие! -вполголоса сказал Александр, но "фашист" не обратил на него ни малейшего внимания, словно и не было нижнего чина в природе вовсе. Скорее всего он просто не держал в памяти никого из своих бывших солдат, почитая их однородной безликой серой массой, "былдом" или пушечным мясом. Неожиданная и нельзя сказать, что приятная встреча, а в части говорили, будто в Питер его с повышением забрали, чуть ли не в гвардию.

  Стараясь не более не привлекать внимания этого неприятного субъекта, он осторожно двинулся дальше, ничего бог даст когда-нибудь придет время рассчитаться за все хорошее, приговор солдатского "мира" никто не отменял - по крайней мере для него, для Сашки...

  Но оставим на некоторое время нашего солдата, виноват, потенциального унтер-офицера, Сашку и перенесемся в пространстве и времени примерно на полгода назад в окрестности деревни Сосновки. На перекрестке проселочных дорог, чуть в стороне лт развилки, замер небольшой экипаж специфического городского типа именуемый в Москве калибером, в провинции на таких не ездят. На козлах никого не видно и лошади из парной запряжки спокойно щиплют молодую траву на обочине. За пологом непривычной для сельской местности повозки коротает время уже знакомый нам новоиспеченный помещик и рабо-и-душевладелец Виктор Степанович Голиков. Он не один, с ним его любимица дворовая девка Варька, а поодаль в кустах устроился прикорнуть на часок отправленный 'погулять' кучер. Бывший историк считал ниже своего достоинства беседовать в минуты отдохновения с домашними рабами, пусть даже и с любимыми. Поэтому внутри царила тишина, изредка нарушаемая сопением и чмоканьем Вареньки, ей тоже не до разговоров, хотя она и охотница языком почесать, так как рот у девушки занят мужским органом хозяина. Пока барин предается праздным размышлениям, бедняжка вынуждена стоя на коленях и скрючившись в три погибели в тесноте экипажа напряженно работать. "Французскую любовь" Варенька освоила совсем недавно и боится неловкостью прогневать строго господина. На расправу добрейший Виктор Степанович чрезвычайно крут, розги закупает оптом возами и уже завел второго кучера-экзекутора в помощь первому, исключительно лишь для порки своих дворовых.